Коснуться губ губами – куда сдержанней, чем хотелось бы. Он ожидал удара. Он был готов ответить. Но совершенно не готов к тому, что Иррэн резко подастся вперёд, сгребая в кулак ворот его футболки, притягивая ближе, прижимаясь сильнее. Жёстко, несдержанно, прикусывая губы, стукаясь зубами о зубы.

Привкус сигарет на языке. Привкус крови из разбитой губы. Привкус дикого и оглушающего безумия, примешивающегося к этому поцелую. Он знает, каково безумие на вкус? Теперь, видимо, знает.

Воздуха чертовски мало. Настолько мало, что от его нехватки начинает темнеть в глазах. Лишь поэтому Кристоф позволяет ей отстраниться. Судорожный вдох, обжигающий взгляд тёмных глаз, в которых изумление и взбешённость в равной степени мешаются с влечением.

– А ты рисковый сукин сын, – хриплый выдох, пальцы свободной руки, тронувшие крупную каплю крови в уголке губ. – Не боишься отравиться, а?

Не отвечать. Заткнуть ей рот, снова притягивая к себе. Целовать взахлёб, настойчиво проникая языком вглубь её рта, наплевав на то, что пальцы киберпротеза до боли вжимаются в его плечо. Чего ей стоит переместить руку чуть выше, смыкая синтетические пальцы на шее?

– Если, – вновь на лихорадочном вдохе разорванный поцелуй, явственное рычание в голосе. И предплечье, с силой упирающееся ему в подбородок, вынуждая задрать голову, – если ты, чёртов ублюдок, рассчитываешь попользоваться мной, потому что мне якобы некуда деваться – я найду чем ответить, будь уверен.

– Не поэтому, – ладонь перехватила её руку, отводя вниз. – Потому что ты сама этого хочешь.

Да, именно так. Не для того, чтобы унизить, доказать своё превосходство, заставить. Лишь потому, что во взгляде чёрных глаз нет ни капли фальши. Лишь потому, что сам Кристоф не согласен на меньшее.

– Только поэтому?.. – неровная нахальная усмешка и колено, недвусмысленно упёршееся ему в пах. – А вовсе не потому, что я прихожусь по нраву некоторым частям твоего тела, а?

Не отвечать. Вновь вжаться губами в губы. Заставить её замолчать. Снова. Подхватить под бёдра, рывком поднимая со стола.

Кровь шумит и грохочет в оглушительном потоке эмоций. Доводы разума? Чушь. Тело делает свой собственный выбор.

Путь до кровати почти на ощупь: сквозь жёсткие поцелуи, сквозь руки, нетерпеливо задирающие одежду и лихорадочно скользящие по коже.

Стоит отвлечься лишь на мгновение, и Иррэн рывком подминает его под себя. Ненадолго: он сильнее, и после нескольких секунд яростной борьбы уже он вжимает её лопатками в кровать. Порывисто, агрессивно, почти грубо, но по-другому не получается, да и не хочется. Каждое «хорошо» через «больно», каждый судорожный вдох через саднящие лёгкие, каждое прикосновение жадно, как в последний раз.