Она вскочила, ринулась бежать и остановилась лишь у шатра знакомого торговца.

— Шестое… зелье! — тяжело отдыхиваясь, потребовала всезнающая. — Я ЗНАЮ, что ты его уже привез!

— А цену тоже знаешь? — хитро прищурился тот. — Покопаешься в прошлом моей супруги. Но так, чтобы никто не узнал.

— Годится.

Торговец кинул Лереми пузырек со светло-голубым содержимым, и она стиснула его в руке, как путеводную нить.

— Ну что ж, веди к жене, — Лереми холодно усмехнулась, про себя удивляясь непривычному ощущению в мышцах лица от маски равнодушия. В глазах торговца были те же холодные камни, что у всех. Если он и узнает нечто, компрометирующее супругу, это знание уже не успеет повредить никому в Наао. Все страхи, сомнения, обиды скоро растворятся, исчезнут в общем море ничто…

Если, конечно, Лереми не узнает, как предотвратить катастрофу.

Энжет

В дальний путь они отправились вчетвером. Трое стражей-дезертиров и молодой преумножитель знания. Энжет предпочел дорогу через водные просторы, рассудив, что это и более безопасно, и менее приметно. Южный морской путь издревле бороздили не деревянные корабли. Здесь пролегал путь миграции меанов — огромных древних животных, служащих сенторианам перевозчиками. И Энжет купил четыре места на живом корабле.

Меан достигал размеров дворца Наао к своему десятому восходу Кана, самые крупные известные особи были еще вдвое больше. Это были миролюбивые травоядные твари, питающиеся широко распространенной водорослью — анат. Обтекаемой каплевидной формы тело, четыре конечности, превращенные в широкие ласты, и мощный хвост. Особый интерес для сенториан представляла кожная складка на спине зверя. Изначально она была предназначена для потомства, появляющегося на свет беспомощным и неспособным к жизни в открытой воде, но уже многие сотни восходов Кана сенториане использовали огромных животных в качестве перевозчиков, обманом занимая место их выводка, а юные меаны выращивались отдельно от родителей, в специальных инкубаторах. Была выведена порода меана с увеличенной кожной складкой, укрепленной осевыми отростками позвоночника. Такого выбрал сейчас Энжет.

Как и все пятьдесят пассажиров рейса, он натерся пахучей смесью, чтобы живой корабль принял его за беспомощное потомство и выпил снотворное зелье. Затем быстро, пока зелье не начало действовать, поднялся к водному вольеру, где дожидался пассажиров молодой меан. Меланхолично покачиваясь на водной глади залива он задумчиво дожевывал последние длинные пряди водорослей. Кожная складка, подпираемая отростками позвоночника, возвышалась на его спине прозрачным, на вид хрупким стеклянным шатром. Тварь, подобно большинству животных Сенты, имела непигментированную кожу и мышцы. Был виден пульсирующий шар сердца, коричневая глыба печени, сизые петли длинного кишечника, и в большой голове сквозь студневидные швы черепа просвечивала желтоватая масса небольшого мозга.