— Но как?

— Мы все знаем, сколь тяжела была для Дорна утрата собственного легиона. Горе его никогда не оставляло. Представьте, как он себя чувствовал бы, если бы оказался с нами в сей день. Представьте себе, что бы он делал сейчас, если бы мог прийти на этот Пир, что он сказал бы нам... Конечно, гибель Имперских Кулаков не забудется, их подвиг будут чтить присутствующие здесь ордены. Но все наши братства когда-то были Имперскими Кулаками — и могут стать ими снова.

Он позволил этой идее запасть им в душу. Боль и испытания битвами на арене наделили Тейна ясностью мысли и толикой мудрости примарха. Он дал возможность рядовым братьям и их повелителям на мгновение осознать грандиозность и значимость того, что он предлагал.

— Империум не готов потерять орден Адептус Астартес из Первого основания, — сказал Тейн, — тем более «Защитников Терры». Не сейчас. Только не когда Галактика рушится вокруг нас, а чужаки творят апокалипсис, который все еще грозит нам всем. Почему люди Империума должны узнать об утрате ордена? Почему они должны испытывать такой страх и такую неуверенность? Мы можем стать их щитом, уберечь их от этих истин и от галактического хищника! Пусть каждый орден-наследник отдаст немного того, что брали в прошлом для создания наших почтенных капитулов — корабли, оружие, боевых братьев и доспехи. И, ради Дорна, да будет броня та выкрашена в желтый цвет.

Тейн оглядел собравшихся. Верпалл и Боэмунд торжественно кивнули. На лицах Евклидиса и Воркогуна застыло суровое одобрение. Куаррион из Багровых Кулаков отважился даже мрачно улыбнуться.

А магистр ордена Иссахар шагнул вперед, чтобы принять Меч-с-Севастуса у серва, принесшего легендарное оружие.

Элегантность меча крылась в его простоте. Сработанное из монолитного куска адамантия, его навершие представляло собой призму, на гарде была выбита цифра VII. Клинок отполировали до зеркального блеска. Иссахар поднял оружие перед собранием космодесантников. На мгновение Тейн увидел в клинке отражение свое разбитого лица; образ ушел, когда повелитель Сдирателей протянул меч ему.

— Ради Дорна? — повторил Иссахар. — Ради Дорна, пусть лучший из нас — победивший на Пиру и брат всем нам — по праву займет место повелителя Имперских Кулаков. Пусть его имя вырежут на костях Рогала Дорна, и пусть ни один из сынов примарха не поведает об этом вне нашего братства.

С глубоким почтением Максимус Тейн принял Меч-с-Севастуса. Для такой чести не было слов, и космодесантник отметил момент так, как сделал бы примарх: с молчаливой торжественностью.