Сотня бунтовщиков, представленных сводным отрядом из солдат македонского полка, роботов и странных «богатырей» в зелёно-белой форме, часть которой покоится под тяжёлыми бронежилетами, напирает. Автоматы македонцев и роботов «поют» в унисон с хлопками массивных винтовок мужиков, которые явно на греков не похожи.

– Комаров, это не твои знакомые затесались в ряды предателей?

– Да, – мрачно ответил капитан, узнав форму людей. – Это гренадёры Сибирской Федерации… точнее бывшей Федерации.

Враги падают один за другим с ранами и подкошенные меткими выстрелами, но и среди имперцев есть потери – кто-то из «Палачей» получил пулю в горло, другой воинов Комарова расстался с жизнью ощутив грудью убойную силу винтовок гренадёров.

Данте не мог вечно стоять на самой невыгодной позиции, он откатился в сторону и асфальт фонтаном крошек заплясал за ним. Гулкий огонь союзного огня прикрыл капитана, отбросив рубеж вражеской обороны назад, обрывая жизни македонцев.

Комаров поднял автомат, где сверкнул начищенным чёрным покрытием спаренный подствольный гранатомёт и прижал на нём сразу два спусковых крючка. Раздался глухой звук и сию секунду пространство между гренадёрами озарилось яркой вспышкой, всё затопил огонь, который поднял вверх и куски дороги с мусором.

Всё стало медленно превращаться в бойню. Добровольцы Комарова открыли залповый огонь единым порывом, и македонцы первые встретились с ним. Местность окрасилась в багровые тона, а люди попадали, теряя жизнь. К ним присоединились Палачи – их разрывной огонь рассёк тела роботов и ещё одной группы македонян, пуская на асфальт масло и кровь.

Гренадёры оказались куда умнее и рассредоточенной линией стали отступать, оставляя союзников погибать под оружейными залпами сил Рейха.

Данте поднял себя, поддерживаясь одной рукой, другой же держа оружие. Он мгновенно открыл огонь и снова раздалось истошное стрекотание винтовки и очередь улетела куда-то в стену пыли. Раздался крик и вопль – его залп не убил, но ранил кого-то.

– Мы сдаёмся! – раздались жалобные рёвы с противоположной стороны.

– Бросить оружие, мальчики! – грозно стал тараторить Яго. – Выходить с поднятыми руками!

«Палачи» и русские добровольцы сформировали коридор в который тут же ступило не более десятка мужчин, на которых чёрные тряпки, поддерживаемые бронежилетом. На лицах пленников застыл страх, сажа на лицах марается о слёзы, ноги еле как волочатся.

– Ну что, наигрались в свободу? – язвит Яго. – Нужно повязать их, и оставить тут.

– У нас нет на это времени! – нервозно цыкнул Данте. – Нам нужно продвигаться. – И тут же обратился к бывшим мятежникам. – Вы можете отходить к границам, там вас встретят. Если снова возьметесь за оружие, пощады не будет.