Этот аванпост не большим, скорее одним из самых маленьких, что россыпью, раскинуты по всему Рейху. Одни из самых больших аванпостов могли быть высотой как пятиэтажный дом, перед ними стояли десятки машин, а в их ангарах хранились до несколько десятков бронетранспортёров, около десятка тяжёлых танков, вертолёты и даже самолёты, способные вести долгий воздушный бой. А в казармах находилось солдат, численностью до нескольких отделений, способных выполнить любую задачу, которую перед ними поставит их командир.

В этот день практически все окна в аванпосте были открыты, в целях проветривания помещений, и только окно главной башни оставалось накрепко закрыто. В кабинете Командора стоит непроницаемая, практически невыносимая духота. Помещение было практически пустым. Рабочий стол в углу с компьютером, потёртый ленолиум, серые обои, шкафчик для вещей и один диван у входа, обтянутый чёрной кожей. И ничего больше, лишь то, что могло создать впечатление, будто это келья аскета, нежели кабинет представителя одной из самых могущественных организаций.

В кабинете есть два больших пластиковых окна, через которые в основном и поступал тусклый свет, так как люстру, выполненную в стиле канделябра, довольно часто коротало из–за старой и поносившейся проводки.

Эстебан расположил своё тело на старом диване, не замечая, что уже наступил новый день. Он лежит на спине, накинув правую руку на глаза, глубоко провалившись в беспроглядный сон. Командор одет в обычную классическую светло–синюю рубашку, которая стала слегка серой, и местами покрылась пятнами. На ногах были чёрные классические брюки, имевшие белые пятна, а у дивана стояла пара грязных и запылённых туфель с протёршимися подошвами.

Деревянная дверь со скрипом отварилась, без предварительного стука. В комнату спокойно вошёл человек. На нём была чёрная куртка и военные штаны под ботинками.

Мужчина прошёлся по комнате, с жалостью и негодованием посматривая на дремлющего Командора. Дойдя до середины, он осмотрелся по сторонам, причём расстегнув куртку из–за сильной духоты, и в то же время помахал рукой у лица, отгоняя смрадный воздух, пропитанный жутким духом перегара. За тем он подошёл к запятнанным окнам, дабы выгнать из кабинета дурно пахнущее напоминание об алкоголе. На белоснежных подоконниках стоит несколько полностью увядших цветков. Вошедший человек покачал головой и взялся за ручку окна, подняв её по направлению к верху и сделав движение, мужчина приоткрыл полностью окна, так что свежий воздух стал поступать в обильных количествах для того, что б проветрить комнату. И в момент, когда человек открывал окна, у него на лбу проступили небольшие капельки пота. Через несколько мгновение стало намного легче и прохладней в комнате, заполняя её свежестью, затем он шагнул к Эстебану и, склонившись над ним, стал говорить, резко его, подёргивая за плечо: