– Смотри, вот она, предреволюционная суета, разве не прекрасно? – показав рукой в зал, отдалённым и до ужаса довольным голосом спросил Мицелий.

– Ну. – Пытаясь как меньше тратить воздуха, выдавил из себя Габриель.

– Ты только посмотри, – восхищённо, но в тоже время неким голосом полным безумия начал парень. – Люди прилежно трудятся за своё будущее и идеи. Они готовы положить на алтарь революции всё то, что у них есть. Разве это не прекрасно? Ведь это самый настоящий идеал, когда люди трудятся ради того, чем они живут, ибо только тогда они достигнут совершенства.

Габриель уже не мог ужасаться этому. Его сознание постепенно отказывало. Из последних сил он держался за более высокого Мицелия, и юноша видел как многие, кто сейчас работал в зале, были на последних силах. Кто–то уже передвигался на четвереньках, стараясь не упасть.

Тяжёлый воздух сгнивших вещей и резкие ароматы клея с токсичным нафталином смешались с пьянящим амбре революции, превратив всё это в безумный коктейль. Тяжёлый и токсичный воздух заполнял лёгкие и отравлял рассудок, но никто не собрался останавливать работу. Все во имя добра и светлого будущего готовы были здесь остаться навсегда…

Юноша сам постепенно стал проваливаться во мрак. Его ноги слабели, мышцы наливались свинцом, а в глазах темнело. Он, уже практически отрывая куски от одежды Мицелия, пытался устоять на ногах, а тот лишь гордо стоял и взирал на всю эту суету.

Но вот мощный порыв освежающей струи прохладного воздуха ударил в ноздри. В груди бешено заколотилось сердце, и неожиданный прилив сил устремился в мышцы, отчего парень смог выпрямиться. В глазах неожиданно всё прояснилось. По–видимому, кто–то открыл окно.

Юноша огляделся. Запах просроченной канцелярии стал постепенно выветриваться, и помещение всё больше заполнялось свежим и прохладным осенним воздухом, выветривая всю помрачение из голов.

Габриель посмотрел на Мицелия и увидел, как тот просто стоит, а взгляд его наполнился пустотой. Парень так же увидел, что хоть помутнение у многих людей и спало, но они не прекращают свою безумную работу. Они всё так же клеили, красили и делали всё то, что пригодится делу революции. Никто даже не думал останавливаться, ведь завтра их ждёт новый мир.

Тут неожиданно к Габриелю подошёл Мицелий. Он уже более мягко положил руку на его плечо и с фальшивой натужной улыбкой свою руку со словами:

– Фуф, пойду, отдохну пару минут. А то вся эта суета просто выматывает.

В его глазах Габриель заметил не просто идейную пустоту. Он там узрел просто неимоверно огромную вымотонность.