Тяжело бьет по спине винтовка, а проклятый автомат весит уже, наверное, целую тонну! Ноги… они еле-еле меня уже несут…

Но вот и мост!

Гудят под сапогами бревна настила – все! Мы на той стороне!

– Залечь! Прокрываем Крапивина!

Автомат – на фиг, он тут не пляшет. Винтовка в руках, и вот уже хлопает первый выстрел, сметая с бруствера вражеской траншеи какого-то очумелого фрица.

Грохочет пулемет Рогова, поливая пулями покинутые нами окопы.

А оттуда уже бежит Крапивин. Как-то боком, он уже без трофея, тащит свой пулемет.

– Огонь! Патронов не жалеть – с собой не унесем!

Ребята стараются изо всех сил, слышу хлопки их винтовок.

Ага!

«Максим» затараторил!

Это наши!

Прикрывают нас огнем!

Ну, теперь-то заживем, мы уже не одни!

– Крапивин! Слава! Давай…

И вылетевшая откуда-то из окутанных пылью немецких окопов строчка трассирующих пуль перечеркивает его пополам…

Вечером того же дня. Штаб батальона

– Ты пей, сержант! – пододвигает мне кружку капитан Нечаев. – Сам знаешь, чай не пьешь – откуда сила?