— Звериная злоба, — подсказывает Лена.

— Нет, — возражает ор Гелаэн. — Сказать так, значит оскорбить наших зверей. У ядовитой змеи, атакующей жертву, с нами больше общего, чем у этих существ. Назвать их людьми, после того, что нам открылось, никто не решался.

— Даже так? — удивляюсь я и задумываюсь.

Когда ор Гелаэн сказал, что у ядовитых змей больше общего с нами, чем у этих существ, у меня возникла странная ассоциация. Мне почему-то вдруг вспоминается битва у Голубой Звезды, когда мы с Андреем Злобиным отражали атаку неизвестных пришельцев. Мне живо вспоминаются эти пришельцы: их змееобразные тела, плавающие в воздухе (в воздухе ли?) и трепещущие позади голов не то крылышки, не то мантии. Те «змеи» тоже обладали недюжинными пси-возможностями. Мне до сих пор становится не по себе, когда я вспоминаю эпизодически накатывающие на нас волны такой же злобы и ненависти. А ведь тогда расстояние между нашим крейсером и передовыми кораблями пришельцев было весьма приличным. Пока я предаюсь этим «приятным» воспоминаниям и размышлениям, в разговор вступает Лена:

— Скажите, ор Гелаэн, неужели вы не смогли зафиксировать у них никаких других эмоций, кроме злобы и ненависти?

— Вы правильно сомневаетесь. Такие же сомнения одолели и нас в то время. При более детальном анализе спектра эмоций мы обнаружили еще две составляющие. Они были очень сложными и не поддавались точному определению. Но у нас сложилось впечатление, что эти существа испытывают постоянную потребность в чем-то очень для них необходимом. Что-то вроде острого голода, жажды или удушья. Вторая составляющая, это тоже ненависть. Но не ненависть вообще, как та, что постоянно доминировала, а ненависть, имеющая конкретное направление. И направлена она была против женщин. Причем выражалась она настолько ярко, так была насыщена, что ора Зелтон, обследовавшая одного из пленных, находилась в коме почти две недели.

Лена тоже задумывается. А моим размышлениям слова ученого дают новое направление. Ненависть и презрение к женщине были характерны для той Фазы, из которой мы «извлекли» Вира. К этому дело шло и там, где обитали Сергей с Дмитрием. Правда, там до этого было еще далековато. Но, если сравнить с недавним прошлым той Фазы, можно сделать вывод, что дело продвигается успешно. А как смотрел на Лену тот, кого мы с ней поначалу приняли за святого Moгa! Ее для него просто не существовало. Что ж, получается, что ненависть и презрение к женщине, низведение ее до участи домашней собачонки, предмета даже не первой необходимости — характерная черта этих деятелей. Это послужит нам чем-то, вроде индикатора. Уже тепло! Вот с другой компонентой дело обстоит сложнее. Ор Гелаэн охарактеризовал ее как чувство голода, жажды или удушья. Конечно, это ни то, ни другое и ни третье. Здесь все гораздо сложнее. Это, как он сказал, постоянная, острая потребность в чем-то жизненно необходимом. Но в чем именно?