– Запомните, – назидательно произнес он, – и передайте вашему хозяину. Меня можно убить. Но пустить по миру – нет. Ибо я – есть сама экономика. Монетарная система. Капитал! Я определяю, сколько стоит та нарезанная бумага, которую вы именуете деньгами. Урок, господа!

Першинг шагнул в темный проем. Вспыхнул яркие лампы, высвечивая бесконечные ряды стеллажей. Хранилище было размером с городскую площадь. Сводчатый потолок подпирали колонны, с определенной точки зрения казавшиеся лесом.

Настораживала лишь одна деталь. Стеллажи были пусты. Все до одного.

– Невозможно! – выдохнул Першинг и схватился за сердце. – Немыслимо!..

В зал вбежал запыхавшийся клерк, стараясь совладать с дыханием, принялся что-то вполголоса втолковывать референту, стоящему у входа. В густой тишине явственно повисла новость: банки в кредитах отказали.

Мистер Першинг покачнулся и осел на выложенный шахматной плиткой пол. Отстранил бросившихся на помощь охранников. И зашелся в припадке безумного смеха:

– Надо же!.. А ведь он еще и воришка!..

– Знаете что? – Лившиц брезгливо поджал губы. – Довольно ломать комедию! Устроили тут…

– Вон! – не своим голосом заорал Першинг.

И в тон ему истерично захлопало эхо.

– Вон с моей земли! Убирайтесь!..

– Боюсь, здесь уже нет ничего вашего… – между прочим заметил Лившиц.

– Вам лучше уйти, – референт увлек посетителей за плечи. – Вас проводят.

Коляска ожидала гостей на прежнем месте.

Юноша выглядел подавленным, усевшись на мягкое сидение, устремил отрешенный взгляд вдаль. Все эти пушки и пулеметы больше не казались угрожающими, а лишь вызывали жалость. Расчетам невдомек, что крепость, которую они защищают, только что пала.

– Как вам ваш новый замок, мистер Ротшильд? – Лившиц решил нарушить молчание.

– Мрачноват.

– Да, пожалуй. Но побьюсь об заклад, из подвала выйдет превосходный винный погреб!..

* * *