Детектив покрутился возле собаки еще какое-то время, пытаясь понять, есть ли в ней хоть капля колдовского вмешательства. Не могла же она просто так ни с того ни с сего накинуться на своего хозяина? Май, конечно, недавно взял ее к себе и толком не воспитывал, но Мур был уверен, что паренек не стал бы ее обижать. Да и Лапушка была не из тех собак, что озлобленно кидаются на любого.

В доме стояла гробовая тишина. Слуги в своих коморках с жаром обсуждали ошеломляющие новости, и им было больше не до чего. Каждая из горничных проклинала Габриэль, в озлобленном мечтании представляя, что любая из них могла оказаться на ее месте. Во время ужина все, кто присутствовал, молчали. Тягостная атмосфера давила на каждого участника за столом и всем от этого еще больше становилось неловко. Не спасли положение ни суп из базилика и телятины, ни овощное рагу с пылу с жару. Кристофер не говорил сам, и не отвечал на какие-либо вопросы, что пытался ему задать Май. Равнодушие графа, однако, ничуть не смутило юного принца и он, умолкнув, как ни в чем не бывало, продолжил трапезу, забивая рот едой, которая служила для него главным счастьем в жизни. Эрика деликатно молчала, Мур не решался нарушить депрессивную идиллию Беднама, поэтому он тоже провел весь ужин в тишине. Габриэль как ни странно все же не явилась, ей, возможно, не хватило наглости и духу прямо сразу усесться за стол вместе с господами. А может, она не посчитала нужным вести разговор с людьми ей чужими, когда ее жених был не в располагающем настроении.

Но вот к вечеру все успокоилось окончательно, поместье задышало привычной мрачностью и полудремой. Призрачный дворецкий Мелвин не спеша осмотрел каждый закуток дома, и, убедившись, что все прибывает в полном порядке, также медленно удалился в свою комнату. Все стихло, тьма поглотила коридоры, погружая обитателей дома в ночной ужас.

Мур к тому времени попрощался с Лапушкой, и уже находился в отведенной ему гостевой спальне, чтобы отойти ко сну. Только детектив и не думал ложиться спать – он еще мучительно долго прислушивался к шорохам, которые, как ему чудилось, доносились из каждого уголка поместья. Тени крались по потолку, за окном не спеша падал легкий пушистый снежок, озаряя небо фиолетовым дымчатым светом, через которое не было видать серебристых звезд.

Парню все мерещилось чье-то зловещее бормотание, словно все здешние духи и приведения собрались в кутеже на полночный шабаш. Припав ухом к двери и слыша только свое сбивчивое учащенное дыхание, Лисц, наконец, решил, что все стихло для тайной вылазки в покои Алисы Максималь. Все еще находясь во власти необоснованного страха, что любовно трепал нервы детектива, Мур отворил аккуратно дверь и выглянул в коридор, стараясь всмотреться в непроглядную тьму, в которой он тут же растворился.