Бабушка обняла ее, утешая.
– Сережка.
В золотой оправе мерцала огромная каплевидная жемчужина.
– Какого дьявола делает серьга моей матери в колдовской кукле? – Мэтью опять стал пепельно-серым.
– Может, ее серьги в ту давнюю ночь оказались рядом с шахматной королевой? – предположила Мириам.
И серьга, и фигурка были очень старые – старше куклы, старше самого дома Бишопов.
Мэтью, подумав, кивнул и спросил меня:
– Хватит тебе недели на сборы?
– Не знаю.
– Конечно же хватит, – проворковала Софи, обращаясь к своему животу. – Она все поправит, моя маленькая колдунья. Диана, ты будешь ее крестной. Она так обрадуется!
– Если считать ребенка и не считать призраков, нас в доме девять. – Маркус говорил небрежно, точно как Мэтью в минуты волнения.
– Четыре колдуньи, три вампира, два даймона, – задумчиво перечислила Софи, не отнимая ладоней от живота. – Для тайного круга не хватает одного даймона, а после ухода Мэтью с Дианой нам понадобится еще и вампир. Как насчет вашей матери, Мэтью, – она жива?
– Она устала, – сказал, будто извиняясь, Натаниэль и положил руки жене на плечи. – Ей трудно сосредоточиться.
– Что ты сказала? – переспросила Эм, с трудом сохраняя спокойствие.
– Тайным кругом в старину называли собрания инакомыслящих – спросите их! – Софи кивнула на Маркуса с Мириам.
– Я говорила тебе, что дело не только в Бишопах и де Клермонах, – сказала Эм Саре. – И даже не в том, смогут ли Мэтью и Диана быть вместе. Софи и Натаниэль тоже имеют к этому отношение – речь, как верно сказала Диана, идет о будущем. С Конгрегацией должны бороться не отдельные семьи, а… как это?
– Тайный круг, – с довольной улыбкой повторила Мириам. – Хорошо звучит, правда? Зловеще.
– Твоя мать, похоже, была права, – сказал Мэтью Натаниэлю. – Ваше место здесь, с нами.