Из темных углов начали появляться «дети» Хаббарда. Среди них я заметила Джона Чандлера. Наши глаза встретились. Аптекарь из Крипплгейта смотрел на меня с вызовом. Был здесь и Кит. Он стоял рядом с другим демоном. Когда тот попытался взять его под руку, Кит отодвинулся.

– Привет, Кит, – убийственно спокойным тоном поздоровался с ним Мэтью. – Я уж думал, ты сбежал и где-то прячешься.

Хаббард не сразу отпустил мой подбородок. Сначала он вновь повернул меня лицом к себе. Должно быть, на моем лице отчетливо читался гнев на Кита и ведьмака-аптекаря, выдавшего нас. Хаббард предостерегающе покачал головой.

– «Не враждуй на брата твоего в сердце твоем»[63], – пробормотал он, отпуская мой подбородок, потом обвел взглядом собравшихся и приказал: – Оставьте нас!

Ладони Мэтью обхватили мое лицо, а его пальцы стали разглаживать кожу на подбородке, удаляя запах Хаббарда.

– Иди с Галлогласом. Я здесь не задержусь.

– Она останется, – возразил Хаббард.

Мэтью напрягся всем телом. Он не привык, чтобы ему приказывали. Выждав минуту или две, он велел нашим выйти и ждать снаружи. Хэнкок был единственным, кто не сразу выполнил распоряжение.

– Как говорит твой отец, «мудрец и со дна колодца способен увидеть больше, нежели дурак с вершины горы». Будем надеяться, что он прав, поскольку именно на дно ты сегодня нас и привел, – сказал Хэнкок.

Он последовал за Пьером и Галлогласом, выйдя через пролом в дальней стене. Вскоре хлопнула массивная дверь, и в подземелье стало тихо.

Мы втроем стояли так близко, что я слышала звук воздуха, выдыхаемого из легких Мэтью. Что же касается Хаббарда… похоже, чума повредила ему не только разум. Белизна его кожи была не фарфоровой, как у большинства вампиров, а восковой, словно он до сих пор страдал от последствий чумы.

– Вынужден напомнить тебе, месье де Клермон, что ты находишься в Лондоне с моего позволения, – заявил Хаббард, усаживаясь в громоздкое кресло, перекочевавшее сюда из какого-нибудь богатого дома. – Хотя ты представляешь Конгрегацию, я согласился на твое присутствие в Лондоне лишь потому, что этого требует твой отец. Но ты пренебрег нашими традициями. Привезя в город свою жену, ты не поспешил представить ее мне и моим детям. Есть у меня претензии и к твоим рыцарям.

– Большинство рыцарей, сопровождающих меня, живут в этом городе гораздо дольше, чем ты, Эндрю. Когда ты потребовал, чтобы они вошли в число твоих «детей» или покинули город, они обосновались за его стенами. Вы с моим отцом условились, что де Клермоны не станут увеличивать ряды братства в Лондоне. Я выполняю это соглашение.