— Прислал бы Кийко на подмену.

— Шендр сказал его к дежурству не допускать.

— Ну, я понимаю, что он у нас новенький. Но прямо настолько не доверять… — хмыкнул я.

— Береженого бог бережет, — философски заметил Литвин, — и я согласен с Шендром. Парень пока не вселяет доверия. Вдруг он задрыхнет на посту? Или вообще решит сдать нас марам?

— Да не, не думаю…

— Я тоже, но зачем давать повод?

— Так что, будешь сидеть на посту? — спросил я.

— Ну, пока ужин не приготовиться. Дальше ты меня подменишь.

— А Шендр?

— Шендр что-то совсем плохой, — тяжело вздохнул Литвин, — или рану обработали плохо, или наниты не работают как положено, или еще чего, но что-то ему не лучше, а только хуже.

— И что думаешь делать?

— Не знаю, — пожал плечами Литвин, — может, придется завтра все бросать и тащить его в город.

— Думаешь, все так плохо?

— Угу. Помрет еще, и штука кредов в никуда. Так дотащим его и, глядишь, врачи помогут. Лучше пару сотен за лечение отдать и неделю в городе посидеть, пока его на ноги поставят, чем штуку потерять.

— Ну, как сказать… — протянул я.

— Короче, утром видно будет! — подвел итог Литвин.

Пару минут мы просидели молча.

— Слушай, можно спросить? — поинтересовался я у Литвина.

— Чего?

— Тебя вообще не беспокоит чувство вины, что ты маров убивал? — спросил я.