В момент начала двенадцатого цикла я сидел в «Дырявой бочке» и задумчиво хлебал пиво. Просто так пить в одиночку было неинтересно, на душе скребли кошки, и поэтому именно я хлебал, благо в трактире почти никого и не было. Двум пьянчугам, упившимся до состояния нестояния, за угловым столиком и меланхолично полирующему стойку Антуану не было дела до моих звуковых изысков. Племянник Пабло, погибшего в том зародыше гражданской войны, вообще оказался глуховат, но зато он прекрасно понимал знаки, так что необязательно было надсаживать голос, пытаясь докричаться. Да, у нас в Новый год не слишком-то найдёшь работающее заведение, чтобы без предварительного заказа зашёл и выпил. Но здесь это не праздник, а скорее повод реально потрудиться.

Перемирие закончено, значит, снова в бой, снова «бей, руби, ломай, круши – будет праздник для души!».

Ну и плевать, хоть займусь чем-то. Всё равно дома пусто и в душе пусто.

– Антуан! Ещё пива! – подал я знак, показывая, что мне ещё литровую кружку.

Хотелось с кем-нибудь поговорить, но не с глуховатым же кабатчиком?

– Детей ей подавай, ха! – пробормотал я. – Война на носу, а ей детей! Мало ей особняка, платьев, выезда, хочу, мол, быть ещё владычицей морскою!

Дверь трактира открылась, и на пороге возник Риккардо. Я махнул ему рукой, показывая, мол, садись сюда. Тоже хреновый собеседник, если уж разобраться, постоянно молчит, но зато ему можно рассказать всё. Даже в принципе не важно, слушает тебя Риккардо или нет, главное, никому не расскажет.

– Вот ты прикинь, Риккардо, мне уже почти сорок, – начал я с места в карьер, – война на носу, весь цикл нас будут бить, кусать и лягать, а она мне говорит, мол, хочу детей, и всё тут!

Риккардо, успевший заказать тоже пива, сделал вопросительное лицо.

– Франческа, [цензура] её! Перемирие – шмаромимие, дети, ты меня не любишь, на хрен нам большой особняк, ты только со своими железками возишься, бла, бла, бла, запилила, – поделился я с Риккардо. – Как с ума сошла баба с этим перемирием, всю плешь проела и печень выгрызла.

Риккардо отхлебнул пива и посмотрел на меня.

– Да нормально у нас всё в постели было. И романтика там всякая, цветы-рестораны, прогулки на яхте вдоль островов, да, блин, мои роботы за неё всё по дому делали! Лучше бы стирала да посуду драила, хотя бы мыслей дурных не было! Слишком много свободного времени, это ты верно заметил! Короче, побили мы горшки и разбежались, теперь вот сижу, не знаю, чем заняться!

Риккардо улыбнулся и достал из-за пазухи конверт. Положил на стол и подвинул мне.

– Так-так, печать Этторе, ага!