Марию бросило в холод. Она совсем не собиралась рассказывать ему об этом. И его осведомлённость говорила лишь о том, что Маркус успел навести справки о ней и её личной жизни до того, как приехать. Это значило, что настроен он очень даже серьёзно и отступать не намерен.

— Почему молчишь, Мария? Ты не хочешь мне ничего сказать?

— Маркус, я… — она старалась осторожно подобрать слова. — Меня изгнали, я не слышала и не видела никого из вас три года…

— Я понимаю, Мария. Не мне осуждать тебя, и я точно не смогу представить, что тебе прошлось пережить, раз ты связалась с такими людьми. Но теперь у тебя есть шанс вернуться, а ты выглядишь так, будто не рада этому.

И что ей ему ответить? Сказать правду, что она не рада такому предложению и в лоб отказаться? Или подыграть, как-нибудь сгладить ситуацию и вежливо отказаться чуть позже? Вариант согласиться она даже не рассматривала.

И ведь тут, как ни посмотри, вряд ли удастся всё решить без скандала. К тому же скандал — это наименьшее из зол. Мария не вчера родилась и была уверена, что с её свадьбы поимеет что-то и сам род. А это значит, что Маркус просто так её не отпустит и будет бороться до последнего, включая вариант, что её увезут силой. И всё из-за того, что Мария до сих пор часть рода. Если бы её выгнали, то тогда другой разговор, можно было бы дать ему и его людям от ворот поворот, и ничего бы ей не сделали. А здесь…

Мария выдохнула, взяла себя в руки и снова посмотрела на Маркуса, но уже совсем другим взглядом. Она словно изменилась за эти секунды, и сторонний наблюдатель не смог бы сказать, в чём именно это проявлялось. Теперь в её взгляде не было ни мягкости, ни доброты — лишь непроницаемость и холод, чтоб собеседник не смог прочитать её чувств. Непроницаемое лицо, лишившееся добрых и мягких черт и ставшее куда твёрже. В Марии проснулась кровь аристократов, как сказали бы другие.

— Я бы не хотела обсуждать подобное здесь, Маркус.

— Я не понимаю тебя, Мария. Разве ты не хочешь стать кем-то большим, чем монахиней в храме?

— Я. Не хочу. Обсуждать. Это. Здесь, — холоднее повторила она. — Через десять минут я освобожусь, и мы поговорим у меня в квартире.

Маркус внимательно посмотрел ей в глаза… и решил не спорить.

— Хорошо, Мария, — улыбнулся он примирительно. — Давай поговорим в другом месте, без лишних ушей.

Она встала и твёрдой походкой, не свойственной ей, направилась к служебным помещениям. Ей нужно было это время, чтобы обдумать план общения, выработать стратегию в разговоре. Ведь что для одних людей спор, для других — настоящая словесная война, которой можно сломить горы или победить войну. И очень важно понимать, о чём стоит говорить, о чём стоит промолчать, каких тем избегать, да и вообще, обдумать ситуацию.