«Вот».

Масштаб чертежей увеличился, выявляя бреши. Хотя некоторые участки определенно отсутствовали, к месту, где караулили дроны, это не относилось – схемы продолжали утверждать, что эта стена отделяет каюту Сфолка от главного туннеля.

– Цворн, – сказал Сфолк, отключив лазер, – пускай ты форсирован, пускай приделал себе ноги и пенисы моего брата, но твой мозг все равно стар.

И молодой прадор, нырнув в дыру, исчез из вида.

А дроны, вскрыв стену со стороны коридора, обнаружили вертикальную ремонтную шахту, предназначенную для первенцев, но достаточно большую, чтобы в нее мог протиснуться и молодой взрослый. Для боевых дронов, однако, она оказалась маловата.

– Вром, – велел Цворн, – бери все, что тебе нужно, отправляйся за ним и убей. Но не трогай ничего, что могло бы задержать атаку на Свёрла.

– Да, отец, – в который раз повторил Вром и защелкал в прилаженный рядом с мандибулами коммуникатор.

Цворн смотрел и ждал, пока не прибыл маленький отряд вооруженных до жвал вторинцев, подкрепленный одним из боевых дронов, которые обеспечивали на корабле внутреннюю безопасность, – этаким полутораметровым дынным семечком. Включив дуговые лампы на «голове», дрон нырнул в ремонтную шахту. За ним последовали вторинцы, а немного погодя и Вром, надевший и прихвативший все, что ему принесли.

«Вот уж такое мне сейчас совершенно не нужно», – думал Цворн, понимая, что мысль не нова. Посмотрев на бегущий на одном из нижних экранов обратный отсчет, он отключил все изображения, готовясь к тому, с чем предстоит встреча, побарабанил ногами по полу и сплюнул скопившуюся в глотке кислоту. Запоздало активировал камеру, снимающую его собственное святилище – единственный способ толком посмотреть на себя, – и сфокусировал ее на зрительной турели. Левый глазной стебелек поник, из-под него торчал какой-то прыщ. Протянув клешню, прадор попытался осторожно выпрямить стебелек. Из основания обильно потек гной, а когда Цворн разжал клешню, глаз упал – и вывалился из паза. Прокатившись по турели, он стукнулся о мандибулы и плюхнулся на пол. Цворн уставился на иссохший хвост вен и нервов и отвернулся, едва корабельная вошь бросилась исследовать добычу. Прадор снова смотрел на экраны. Это уже не имело значения. У него есть заботы поважнее.

«Теперь, Свёрл, ты мой».

Спир

Спир

Новый экран «Копья» замерцал. На нем загорелся яркий круг, выросший из точки в центре потолка и расползшийся по стенам. С жутким ощущением скручивания – виной которому, вероятно, были повреждения, нанесенные Цворном, – дредноут Свёрла вынырнул в реальное пространство. Едва появилось изображение, я решил, что что-то пошло не так. Но, почерпнув обновления из систем Свёрла, понял, что мы действительно вышли на поверхность внутри кольца пыли и газа. Вот почему все снаружи казалось затянутым смогом, бичом древних городов.