Фонг взвыл и потерял сознание. Это ничего не меняло: Лабин возбудился уже от первого перелома.
«Давай», — подгонял он себя.
Неспешно обошел изломанное тело и остановился у головы. Ради опыта занес каблук.
«Ну давай же, это пустяки. Никому нет дела».
Однако у Лабина были правила. Конечно, с Трипом Вины им не сравниться, но в том, собственно, и смысл. В том, чтобы решать самому. Исполнять собственные алгоритмы. Доказать, что он не обязан сдаваться, доказать, что он сильнее собственных желаний.
«Кому доказать? Кому до этого дело?»
Но он уже знал ответ.
«Парень не виноват. Виноват ты».
Лабин вздохнул, опустил ногу и стал ждать.
— Человек по имени Ксандер дал тебе пробирку, — спокойно объяснял он получасом позже, присев на корточки рядом с Фонгом.
Тот смотрел круглыми глазами и мотал головой. Как видно, возвращение к реальности его не обрадовало.
— Пожалуйста... не надо...
— Он сказал, что в ней противоядие, способное, если его рассеять по округе, убить Бетагемот. Я раньше тоже так думал. Я знаю, ты хотел добра, — Лабин нагнулся к лежащему. — Понимаешь меня, Фонг?
Беглец сглотнул и кивнул.
Лабин встал.
— Нас обоих дезинформировали. Полученная тобой пробирка изменит все только к худшему. Если бы ты не старался меня убить, мы бы сэкономили много... — Лабин вдруг задумался: — Кстати, любопытно, а почему ты так хотел меня убить?
Фонг явно разрывался от нерешительности.
— Мне действительно интересно, — продолжал Кен без малейшей угрозы в голосе.
— Ты... говорили, кто-то мешает лечению, — выпалил Фонг.
— Кто?