Кларк открыла глаза.

— Ты знаешь, я не шучу, — говорил Дежарден.

Лабин умудрился остаться на ногах, склонившись в

левую сторону. Он стоял у самого края светового пятна, а Дежарден — внутри. Они сошлись по разные стороны пульта, доходившего им до пояса.

Кен, наверное, выдернул ее из нейроиндукционного поля. Снова спас ей жизнь. Недурно для слепого психопа­та. Теперь он обратил невидящие глаза к врагу, протянул руку — возможно, нащупывал край поля.

— Целеустремленная сучка. Отдаю ей должное, — ска­зал Дежарден. — Готова пожертвовать горсткой знакомых ради целой планеты незнакомцев. Я думал, она слишком гуманна для такого рационального подхода. — Он покачал головой. — Но все это теряет смысл, если мир все равно взорвется, так? То есть все эти беглецы на хребте сейчас умрут — прошу прощения, уже умерли — и за что? В их гибели смысл появится только в одном случае — если вы развернетесь и уберетесь восвояси.

«Их больше нет, — подумала Кларк, — я всех убила...»

— Кен, ты же знаешь, сколько здесь болтается боевых спутников. И знаешь, что в некоторые я сумел пробиться. А сколько еще хранилищ химического и биологического оружия, его клепали сотню лет. Все проводки от них тя­нутся прямо к моему левому желудочку, дружище. Лени лучше помолиться духу этой тупой энтропии, что она меня не убила, не то с небес бы уже пролились огонь и сера.

Кларк пыталась шевельнуться. Сведенные мышцы гу­дели, она едва сумела поднять руку. Она попала не в обычное поле медотеека. Такой мощью обычно подавляли мятежи. В промышленных масштабах.

Лабин все молчал.

Он покачнулся влево, явно взвесив свой шаг и все так же выставив перед собой руку.

— Каналы с седьмого по девятнадцатый, — сообщил ему Дежарден. — Проверь сам. Видишь рубильники? Ви­дишь, куда ведут? У меня было пять лет на подготовку, Кен. Убив меня, ты убьешь миллиарды людей.

— Я... подозреваю, что часть этих растяжек уже висит свободно, — голос у Кена был тихим и напряженным.

— Ты что, надеешься на ваших стайных «лени»? Они не пробьются на линии, пока те открыты. А если и про­бьются, что из того? Они — это она, Кен. Концентри­рованная сущность Лени Кларк на пике формы. И когда они сомкнут зубы на растяжке, то сразу потянут ее сами. Неужели ты в этом сомневаешься?

Лабин чуть склонил голову набок, как будто услышал какой-то интересный звук.

— Сделка-то хорошая, Кен. Все в силе. Принимай условия. Тебе все равно не просто будет меня убить. То есть я знаю, ты парень крутой, но двигательные нервы у тебя такие же, как у всех. И, хотя мне неловко об этом напоминать, ты слепой.