Пельтасты дружно вздохнули и, подталкивая пленника, подошли к командиру.

— Господин лохагос, позволь тебя побеспокоить!

Тот вздрогнул, что-то коротко пробормотал себе под нос и повернулся к солдатам. Окинул быстрым любопытным взглядом пленника.

— Вот. Задержали какого-то подозрительного, — сказал первый солдат.

— Пытался убежать, но мы догнали, — вставил второй.

— А еще он ранен. Наверное, напал на кого-нибудь.

Лохагос кивнул солдатам, чуть помедлил, продолжая рассматривать арестованного, и наконец приказал:

— Развяжите ему руки! — И предупредительно добавил: — Надеюсь, ты будешь благоразумен?

— Буду, — вздохнул пленник и протянул связанные руки солдатам.

Один вытащил нож, но товарищ остановил его:

— Постой! Зачем портить хорошую веревку? Чем будешь связывать в следующий раз?

Он подцепил грязными обломанными ногтями узел на грубой пеньковой веревке и начал разматывать руки пленника.

Лохагос испытующе посмотрел задержанному в глаза.

— Ну поведай нам, юноша, кто ты и откуда?

Тот закашлялся, словно пытаясь выиграть время. Затем начал демонстративно растирать покрасневшие запястья. Лохагос терпеливо ждал с легкой улыбкой.

Наконец пленник собрался с мыслями:

— Меня зовут Алексиус, я жил рядом с Дионом, в Македонии.

— И что ты делаешь здесь, у Потидеи?

— В Македонии началась междоусобица. Мой дом сожгли, поэтому я бежал.

— Куда же ты направляешься?