Даниэль спросил:

– Они смогли бы признать вас – подчиниться вашим приказам?

Главк тихо рассмеялся, прикрывая рот ладонью, и затряс головой, всем своим видом демонстрируя удивленное «нет».

– Мое место внизу, почти на самом дне. Они, наверное, охотятся за всеми, кто выжил и двигается. Полагаю, что они выполняют – как бы это выразиться? зачистку? – перед тем, как Госпожа соизволит явить свой лик в очередной раз.

Глава 89

Глава 89

ХАОС

Возносясь на многие сотни футов из расщелины, что простиралась от горизонта до горизонта, здание своими масштабами многократно превосходило любое строение, которое пилигримы сочли бы за жилище, место обитания: стеклянистая куча форм и углов, облепленная коростой из обломков других сооружений, с вкраплениями окаменелых останков людей и животных. Чудовищный ансамбль сиял мертвенно-бледным, гнилым светом, который выкидывал фокусы даже сквозь лицевые щитки, изгибаясь и извиваясь – спутники вдруг оказались то невообразимо далеко, то неожиданно прибавляли в росте, нависая угрожающими колоссами… Возникало желание очутиться в полном одиночестве, потерять все способности к восприятию – убежать, скрыться, забиться в нору, пересидеть, переждать…

Похоже, обольстительная зеленая эманация пробивала даже максимальный режим защиты скафандров.

Разбившись на две группы, пилигримы следовали вдоль края пропасти – подальше от особенно широкой и топкой колеи, – и не могли отвести глаз от уродливой, угловатой мешанины, словно хотели найти смысл в ее сумасшедшем облике.

– Это люди, да? – прошептал Шевель. Жуткое зрелище отразилось в его прищуренных глазах.

– Может, это просто статуи или барельефы, – неуверенно предположил Махт. – Слишком уж они крупные для людей.

– Так кто же они, наконец? – резко спросил Шевель, словно злясь на упорно молчавшую броню.

В шлемофонах раздался голос Патуна:

– Это Дом Зеленого Сна. Если вы настаиваете на дальнейших подробностях, то сообщаю, что перед вами – оболочки жертв, собранных в давно погибших галактиках, застигнутых волнами сворачивающегося пространства и времени, которых перенесли сюда в облаке презрения и ненависти, чтобы выставить напоказ безо всякого смысла или назначения.

Махт проворчал:

– Ну кто тебя тянул за язык? Доволен теперь?