– «Не знаю» – твое любимое выражение, да?

Я не знал, что на это ответить, и просто кивнул.

– С чего бы это, а? Почему все твои образы такие неопределенные?

«Не знаю», – чуть не ляпнул я снова, но тут появился официант. С почтительностью придворного костоправа, исцеляющего ножку Его Высочества, откупорил бутылку и разлил вино по бокалам.

– Помнишь Камю, «Постороннего»?[113] Там главный герой все время говорил «я не виноват». Как же его звали-то…

– Мерсо, – подсказал я.

– Точно, Мерсо! Я давно читала, еще в школе… А сегодняшние школьники Камю не читают. Вообще. Я на работе все эти данные обрабатываю, так что знаю. А ты каких писателей любишь?

– Тургенева.

– Ну, Тургенев… Это все-таки не очень великий писатель. Да и старомодный какой-то.

– Не знаю, – пожал я плечами. – Мне нравится… Флобер тоже неплох. И Томас Гарди.

– А современных совсем не читаешь?

– Иногда. Сомерсета Моэма.

– Считать Моэма современным, – она потянулась к своему бокалу, – это все равно что искать пластинки Бенни Гудмена[114] в музыкальных автоматах.

– Главное, читать интересно, – не сдавался я. – Помню, «Лезвие бритвы» прочел раза три. Пускай и не памятник литературы, зато увлекательно. По-моему, лучше так, чем наоборот.

– М-да… – Она задумалась. – Ну ладно. Рубашка у тебя все равно очень стильная.

– Спасибо, – улыбнулся я. – Ты тоже прекрасно выглядишь.

– Благодарю, – сказала она. На ней было платье из темно-синего бархата с белым кружевным воротничком. На шее – две серебряные цепочки.

– Сразу после твоего звонка пошла домой и переоделась, – объяснила она. – У меня работа от дома в двух шагах. Очень удобно.

– И не говори, – кивнул я. «И правда, удобно!» – хмыкнуло эхо в моей голове.

Принесли закуски. Мы замолчали и накинулись на еду. Каждое блюдо было легким и аппетитным – не к чему придраться. Все продукты свежайшие. Упругие устрицы пахли так, будто их подобрали с морского дна всего минуту назад.