На пристани творилось неладное.

С борта фрегата, словно серебристые насекомые выпрыгивали люди, что-то крича на ходу и стреляя из ручного оружия. Рыло головной пушки корабля изрыгало порции смертоносного огня. Один снаряд попал в цистерны с жидким водородом. Последовала ослепительная вспышка, потрясшая солнечную ферму до основания. Из-за оборонного редута высунулся раструб орудия и выпустил серию лазерных стрел. Те прочертили по обшивке корабля огненные полосы, рассекли случайно попавшегося человека, но не причинили корпусу значительного ущерба. Ответным залпом редут разнесло на куски. Серебристые захватчики продолжали атаковать. Они уже завладели пристанью, поднялись на нижнюю галерею и, умело прикрывая друг друга, вели огонь по немногочисленным точкам сопротивления.

Зачем военным нападать на ферму?

Сол беспомощно наблюдал за сражением.

Никто не активировал его защитно-боевую программу.

Поэтому он мог лишь фиксировать происходящее в памяти. Секунда за секундой, с хронологической точностью в его памяти записывалось все, что видели глаза, слышали уши, улавливал нос. Крики, смешанные в единый многоголосый вой. Сцена неистовой схватки двух групп людей. Запах гари, отвратительная вонь горелых тел, пластика, химикатов.

В песчаном ручейке мыслей мелькнула одна важная: почему-то не сработал оборонный периметр.

Он не чувствовал по этому поводу волнения.

Не ощущал и страха.

Ему была неведома ярость.

Участь людей, атаковавших ферму и оборонявших ее из последних сил, была ему глубоко безразлична.

Потому что он не мог испытывать эмоции. Его эмоции были заблокированы. Если бы питание не отрубилось, он продолжил бы флегматично выполнять свой ежедневный ритуал по сворачиванию панелей. Но энергии нет, и машины, его неорганические друзья, оцепенели.

Тем временем атаковавшие постепенно теснили противника вглубь крепости. Схватка переместилась с пристани во внутренние дворы и постройки фермы. На земле в нелепых позах остались лежать убитые. Раненые медленно ползли прочь, оставляя темно-бурые, похожие на мазки грязи следы крови. Корабельная пушка умолкла. Немногие оставшиеся на пристани серебристые налетчики добивали раненых врагов, а своим солдатам помогали доковылять до корабля. Когда с этим было покончено, они принялись укладывать трупы противников в штабеля, словно туши животных. Затем один из серебристых вытянул с борта корабля шланг и большой рулон оранжевой ткани. Прицепив конец шланга к разъему в углу рулона, развернул ткань и накрыл ею трупы. Материя плотно присосалась к телам мертвецов.