Глеб увидел, как Епископ выпрямился, держа в руках Талисман. Глаз Й’Орха.

Силы окончательно покинули Глеба. Перед глазами заметалась черная пурга, он ослеп. Стало холодно.

«… делает слабых сильными…».

«… врагов превращает в друзей…».

А друзей? Делает врагами?..

«Доступ закрыт» — ворвались в сознание слова.

Он возвращался. Смерть возвращала его в реальную жизнь.

2

Епископ долго смотрел на безжизненное тело товарища.

— Ты все равно не отдал бы мне Талисман, — сказал он негромко. — А мне он нужен больше, чем тебе. Ведь у меня есть цель… Ты был хорошим парнем. Возможно, мы еще встретимся, и я надеюсь, ты не будешь держать на меня зла…

Маг склонил голову и надел Талисман на шею.

Дрожь пробежала по его телу. Сила влилась в мышцы. Разум прояснился, и пришло новое знание. Глаз Й’Орха нес в себе магию эльфов и гномов.

Епископ засмеялся. Он закатал рукав, обнажив стальную полосу, охватывающую локоть. Положил ладонь на зачарованный металл, зажмурился. Несколько минут стоял неподвижно. Ничего не происходило. Затем слабо засветились ногти. Минута — и засияла вся рука: от кончиков пальцев до плеча.

Маг зарычал, стиснув зубы. Его терзала боль. Кожа горела огнем, ломило кости, мышцы сводило судорогой. Но Епископ знал, что теперь у него достаточно знаний и силы для того, чтобы избавиться от проклятых оков.

Трепещущее сияние охватило всю его фигуру. Постороннему наблюдателю могло показаться, что человек горит, что языки разноцветного пламени вырываются из глубины тела, лижут кожу, пожирают плоть…

Епископ выкрикнул короткое заклинание, каркнул хрипло. Впился скрюченными пальцами в ненавистный браслет-налокотник, рванул из всех сил и скривился от невыносимой боли.

Металл раскалился, стал мягким, пластичным. Он проминался под пальцами, гнулся, но усилиям мага не поддавался. На оковы были наложены сильные чары.

Епископ поднял глаза на кровавую луну, подставил лицо ночному светилу, и аура, окутывающая его фигуру, побагровела. Вновь маг прокаркал заклинание. Вновь изо всех сил рванул стальную полосу, едва не выдрав себе плечо, и металл жалобно застонал. Почувствовав слабину оков, Епископ выкрикнул новое заклинание, заскрежетал зубами, напрягся, растягивая ставший податливым браслет, и сталь лопнула, рассыпалась мелкими брызгами, разлетелась облачком, осыпалась на камни горячим дождем.