— А вы кто такие будете? — уставилась на нас любознательная конопатая девушка.

На вид ей было года двадцать два. Девушка была в этаком народном польском наряде — белая блуза, пышные юбки, расшитые красным и зелёным. Густые каштановые волосы бурнопенным потоком стекали по спине и плечам.

— Обычные странники, — улыбнулась ей Мирра. — Пустите переночевать?

— Ой! — сказала девушка. — Ой, ой! Да тут сейчас разбойники сплошь шастают!

— Это верно, — согласилась НПС. — Но мы ведь не разбойники, верно? Смотрите — у нас вот в отряде одни девушки, эээ, тролль, Краб и эээ… собачка! Краба мы снаружи оставим, собачку тоже — лежать у порога. Тролль… эээ… думаю, тоже может прикорнуть на пригорке. А у нас вот, видите — подруга заболела. Лихорадит её…

Нарисованная девушка, до этого оторопело взирающая на нашу пёструю компанию. Перевела взгляд на Лику и звонко прищёлкнула языком. Вид у спасенной и впрямь был не очень — её всё ещё бил озноб, взгляд был затравленный и страшный.

— Эк её приложило! — с сочувствием сказала хуторянка.

— Вот! — согалсилась Мирра. — А на дорогах сами говорите, беспокойно…

— Что есть, то есть!

— Так пустите-то?!

— Дак… — засмущалась девушка. — Отца сейчас нет, он за сеном поехал, в деревушку Тибби. А будет только к завтрему!

— Нас тут уже завтра не будет, — заверила её Мирра.

— Ага, а он мне горяче-еньких как всыплет! За то, что пускаю чужаков без спроса.

— А как он узнает? — резонно вопросила Мирра.

Этот вопрос поставил девушку в тупик.

— Да и парень у нас только один, все девушки, вашей чести ничто не угрожает!

— Ну-у… коли ништо… — несколько разочарованно протянула девушка.

Она махнула рукой:

— Ладно, заходите!