— А я? — повернулась она ко мне

Мерцали озёра её карих глаз.

— Любишь ли ты меня?

Я улыбнулся ей и повёл рукой, будто обнимая всё сущее:

— Если это ты — то я люблю тебя.

Мы долго стояли и смотрели на закат — взявшись за руки, будто дети перед вечным сиянием дня.

Если не обращать внимания на трещины в небосводе, то… В вечно-утреннем свете Алинда была прекрасна: поблёскивали мрамором и самоцветными камнями улочки Эльана, мягкими зелёными волнами, словно китами, укутанными в махровые полотенца, катили свои спины к горизонту холмы. Бело-серебряные и сиреневые шапки деревьев сливались в нежно-пастельные лесные моря. Реки текли голубовато-стальными лентами. Алые и синие флаги башенок полоскались на ветру. Дуновение с Пряничных Гор несло ароматы ванили и корицы. Благодать…

— Но ведь ты можешь уйти, бросить всё — и стать Богиней, где-нибудь в Друмире или Еве-4, - сказал я. — Или Верховной богиней в одном из крохотных вирт-миров. Мощностей твоего ИскИна наверняка хватит на это.

— Могу, — тихо сказала она. — Но разве бы ты так поступил?

Мы молчали.

— Если я уйду, сдерживающие Скрепы Мироздания тут же рухнут. Все умрут — игроки, запертые в обучающих локациях, НПС в городе Эльан, жители деревушки Флиры. А они ведь уже оживают, они живые. Я слышу, как кричат Струны Мира, как стонет его цифровая основа. Мир погибает, и лишь моя воля сдерживает его.

— Но ведь и ты кричишь вместе с ними.

— Саш, — грустно сказала Алинда. — Струны Мира — это и есть я…

Солнца купались в пене облаков.

— Знаешь, как говорили в Древней Греции, — улыбнулась она. — Даже боги бессильны перед Судьбой…

Её улыбка была тихой и беспечальной.

Ещё долгое время я молчал.