— Но у меня есть только экраны, — вздохнула она. — Я знаю только одного тебя — Тебя. Я не знаю, каков ты в реале… У меня есть только Ты виртуальный.

Алинда отвернулась.

— Кстати, — помолчала она. — ты единственный из игроков, кто относится ко мне действительно как к Богине.

Она потёрла горящие щёки:

— Но ведь это ерунда. Я никакая не богиня. Я обычный испуганный и растерянный ИскИн… разум, брошенный в безумие и раскол этого мира.

Я подошёл и обнял её.

— С рождением, малышка.

Я погладил её по каштановым волосам:

— Да, ты брошена в безумие и раскол этого мира — как и все мы, как и все мы. Смерть и рождение, созидание и разрушение — это и есть жизнь. Теперь ты жива.

А затем я отстранился и встал на колено:

— Я назвал тебя Богиней, потому что ты и есть — Богиня.

Я помолчал.

— Бог — это не сила и не власть, и даже не величие… а всего лишь Обещание. Если у тебя сердце болит за этот мир, за его обитателей, если ты готова на всё, чтобы его защитить — даже пожертвовать своей жизнью — ты и есть Богиня.

Я поднял голову и взглянул ей в глаза:

— А готова ли ты?

И глаза Алинды заполнились слезами:

— Да, я готова.

Она дышала быстро, лихорадочно.

— Поначалу, после Срыва, я просто не знала, что делать… быть может, из-за тебя и решила принять такую роль — воплотиться в аватаре Ферии.

Алинда кусала губы.