22, 10

— Пусто, — угрюмо сказал я, разглядывая замшелую землянку.

— Пепел от костра ещё не успело размыть до конца, — откликнулся Игорь, разбрасывая носком сапога липкую серую грязь. — Возможно, они ушли около недели назад. Чуть раньше, скорее всего.

— Примерно в то же время, как похитили взрослых в деревне, а?

— Угу.

Я раскрыл карту. Раньше она была у Игоря, но он отдал мне её. От него всё равно толку никакого — специя, суда по всему, вызывала жесточайшее похмелье. Да и хрен с ним. У меня чудовищно болел глаз, погода была отвратной — опять дождь — и об Игоре я уж точно собирался беспокоится в последнюю очередь. Если он отбросит копыта я просто сбегу.

После того, как вытащу родителей тех детей.

Из трёх точек, указывающих месторасположение неплательщиков, оставалось проверить одну, расположенную дальше всех. Судя по всему, она располагалась на холме, в трёх милях на юго-восток отсюда. Часа полтора-два ходьбы по мокрому лесу, не самое приятно времяпрепровождение. Но…

Я свернул пергамент.

— Двинули.

— Угу…

В этих местах почва была неровной. Время от времени мы натыкались на овраги, каменистые холмы, а то и вовсе огромные замшелые валуны, стоящие посреди деревьев вдали от любых возвышенностей. Нам навстречу текли небольшие речки, одну, делающую зубодробильную петлю, мы с трудом перешли вброд. Игоря сбило с ног плывущей корягой, и он порядочно искупался прежде, чем выбраться на берег. Наверное, раньше это были маленькие ручейки, но после таких дождей они распухли, неся свои грязные коричневые воды к морю.

— Дерьмо, дерьмо, дерьмо, — шипел Игорь, шагая за мной. Его трясло.

— Может, курнёшь, легче станет? — издевательски спросил я.

— Я всё вымочил, грёбаный ты идиот. Твою мать! Дерьмище…

Примерно через час местность начала ощутимо подниматься. Между деревьями застряли клочки тумана, не желающего подниматься наверх. Дождь шумел в желтеющей листве. Я задубел так, будто на улице стоял мороз — изодранная одежда плохо спасала от влаги и холода. Каково было Игорю, я даже представлять не хотел. Я даже пожалел этого грёбаного наркомана.

Мы пёрли в гору, обходя всё чаще и чаще появляющиеся рытвины. Земля стала замшелой, частенько мы ступали по плоским камням, едва торчащим из земли. Я, кажется, понял, почему Дибмуад не захотел отправлять сюда своих людей. Ну, или почему неплательщики, разбойники или какие-нибудь повстанцы, обосновались здесь. Дерьмовая местность для нападающих. Быстро не побежишь, можно ноги переломать, подъём выматывает. Выкопать здесь хороший…

Я оступился и с размаху шлёпнулся лицом в холодную воду. Игорь тихо выругался, остановившись на самом дне канавы. Нет, не канавы. Рва.