Но, что поделать — проводить репетиции было некогда. Я даже отказался от идеи пробежаться несколько раз по маршруту для тренировки — боялся, что Хануман увидит это и догадается о моих планах раньше времени. Да и на Дока обижаться не стоило — он пробовал новый рецепт и сам толком не знал, чего ожидать от своего зелья.

В общем, это был чистейший фри-ран, забег вслепую, по незнакомому маршруту, полагаясь только на собственные навыки и скорость реакции. Я, конечно, постарался обеспечить себе преимущество перед Хануманом, но этот маршрут стал серьезным вызовом и для меня самого. И уже через полминуты я забыл вообще обо всем, даже о бегущем со мной ноздря в ноздрю рыжем ванаре. Я будто бы был один на один с этим огненным лабиринтом.

И это был лучший мой забег за долгое время. Возможно, даже за всю мою короткую, но насыщенную карьеру трейсера. Я наслаждался своим новым, полным сил, неустанным виртуальным телом, которое уже давно обогнало возможности меня реального. Я бы, наверное, десяток лет жизни бы отдал, чтобы и в реале быть способным на такие мощные прыжки. На то, чтобы, отталкиваясь от стены, точно так же взлетать в воздух, будто подброшенный батутом. Чтобы бежать вперед так быстро, что воздух начинает казаться тугим и упругим, как вода. Чтобы подтягивать тело наверх одним взрывным усилием рук, и взлетать над кромкой стены, будто сила тяготения над тобой не властна.

Время тоже не то замедлилось, не то остановилось вовсе. Недавний разговор с Хануманом, ныряние в озеро за Мокеле-Мбебе, а тем более события предыдущих игровых сессии отодвинулись куда-то далеко-далеко. Это было давно, в прошлой жизни. А сейчас — есть только я и маячащая впереди цель. И очередное препятствие на моем пути.

Магическое пламя от доковского напалма было похоже на живое своенравное существо. Раздуваемые порывами ветра, его языки то вметались вверх на добрые полметра, то стелились по облитой зельем поверхности, похожие на светящуюся сине-красную жидкость. Они больно обжигали открытые участки кожи, а стоило наступить прямо в пламя — часть зелья оставалось на подошвах. Так что временами у меня буквально пятки горели на бегу, а весь торс уже к середине пути был сплошь покрыт ожогами. Но мне было плевать. К тому же, судя по воплям, рычанию и стойкому запаху паленой шерсти, Хануману приходилось куда хуже, чем мне. Что было очень кстати. Несмотря на то, что он вряд ли был знаком с таким термином, как паркур, тягаться мне с ним было тяжело. Он и без магии значительно превосходил меня в силе и сноровке. В конце концов, это же огромная обезьяна.