‒ Идеально, ‒ резюмировал Тарковский. ‒ В пол-оборота вы ее точная копия. Накинуть возраст, немного пластической хирургии, коррекция голоса, и никто не отличит. Правда, Рэйчел?

Лиса сглотнула подкативший к горлу ком. Она вдруг почувствовала, что задыхается, будто ее выбросило в вакуум ‒ холодный, злой.

Голос предательски дрогнул:

‒ Вы хотите выдать меня за нее?

‒ Была такая мысль, ‒ ответил Тарковский тоном, которым обычно говорят о погоде. ‒ Но мы отказались от этой идеи. Рэйчел де Воль ‒ символ борьбы, несломленного духа и надежды. Воскресив ее, мы бы лишили людей иконы, ведь куда проще поклоняться мертвому идеалу, а с живых иной спрос.

Теперь Лиса поняла, о чем речь, и адресовала Тарковскому колкую улыбку. Уверенность вернулась.

‒ Так понимаю, спрашивать будут с меня, ‒ сказала Лиса. ‒ Чего конкретно от меня ждете?

‒ Силы духа. Сейчас я работаю над тем, чтобы обелить Рэйчел. Хочу добиться отмены всех вынесенных ей обвинений и получить разрешение на работу с ее научными трудами. Ими займетесь вы. Некогда потерянная дочь, которая пошла по стопам матери. Феникс сгорел в огне и возродился в ином обличии. Вам придется всерьез заняться работой: устроитесь преподавателем парапсихологии в академии Психеи, защитите докторскую, возможно, со временем станете ректором. Придется общаться с магистрами Ордена, играть в инквизиторские игры и заниматься политикой. Делать все, что скажу.

‒ Стать марионеткой?

‒ Партнером, ‒ поправил Тарковский и ласково улыбнулся. Лиса не приняла эмоции за чистую монету, такой же улыбкой он может улыбаться на ее похоронах. ‒ Василиса, я мог бы скроить десяток кукол по образу и подобию Рэйчел, и все они были бы куда опытнее и жестче вас. Но дело не в этом.

‒ Дело в моем даре, ‒ смекнула Лиса.

‒ Именно. Без него театр так и останется театром, а люди быстро чуют фальшь. Ваш дар ‒ уникален. Вы единственная в ОСП обладаете способностью к пирокинезу, а Владычица Ваеты научила вас еще одному фокусу. Огонь и вода ‒ доказательство теории многогранности, над которой работала Рэйчел. С вашей помощью я хочу изменить мир, уничтожить Инквизицию, сделать эспиритуалов и чистых равными. А дальше… Кто знает? Может, следующим советником станет именно эсприритуал? Вы мне нужны, Василиса, ‒ он снова обжег взглядом. ‒ Но то, что вижу сейчас меня не устраивает. Вы слабы, не сделаете то, что делала для Сопротивления Рэйчел. Сломаетесь еще на старте.

Фразы хлестали пощечинами. «Слабая», «Ничтожество», «Бледная тень Рэйчел» ‒ все это Лиса слышала ни раз, нередко от самой себя. Опостылело.