Секунды ушли на ввод цифр, но Рэйну показалось, будто прошли часы.
– Офигеть! – воскликнула Дара. – Рэйн, получилось! Вы только посмотрите… Творец всемогущий… это круто!
– Что там? – заерзал в капсуле Рэйн, скосив глаза на проекцию.
Дарина прицыкнула, чтобы не дергался. Бобби и Кавило толкались подле дисплея, пытаясь заглянуть ей через плечо. Не разобравшись в зеленых символах командной строки – посторонились. Коротко пискнул сигнал, и лазарет заполонили проекции с графиками и строками загрузки, роняя холодный синеватый свет на сканеры и шкафы. Дарина встала рядом с капсулой, листая проекции. Файлы и цифры назойливо роились вокруг ее тонкой фигуры, пытаясь привлечь внимание. Рэйн ждал.
– Нейроусилитель активен всего на тридцать пять процентов, – сказала Дарина, сдув челку в глаз. – А еще кто-то подтер журнал. Рэйн, они удалили приличный сегмент информации, а часть просто скрыли. Я скопирую данные чтобы разобраться. А сейчас… Прокатишься до сотки! – пальчик с красным ноготком потянулся к ползунку на шкале рядом с отметкой 35 %.
Майор схватил Дару за запястье, заставив убрать руку от проекции.
– Какая к черту сотка?! – гаркнул он. – Мозги братцу сварить хочешь? Тупость – это у вас семейное?
Дарина прожгла взглядом.
– СГБэшный алкаш у нас самый умный, да?
– Девочка, не груби, – прицокнул языком майор. – Я может и алкаш, но хорошо помню, что нашей железяке надо было пройти техобслуживание, где усилитель разогнали бы всего на два процента. Потом опять наблюдения за динамикой и снова ТО. Поняла?
– Дара, сделай, как он говорит, – попросил Рэйн.
Промолчав, Дарина коснулась проекции. Зеленый ползунок потянулся вверх по шкале, внутри у Рэйна все сжалось, к горлу поступил ком. Он приготовился к худшему. Думал, что потеряет сознание или снова случится припадок.
Дарина увеличила проекцию и повернула так, чтобы все увидели меню.
– Рэйн, смотри, у тебя часть функций заблокировано. Самостоятельные настройки, тактический интерфейс, боевой режим, интеграция и синхронизация…
– Дай доступ ко всем.
Дважды просить не пришлось. Дарина быстро снимала блокировку, и на проекции загорались ранее скрытые темными квадратами блоки данных. Рэйн исступленно смотрел в одну точку. Файлы, стальные стены, шкафы и оборудование – все подернулось дымкой, словно лазарет вдруг оказался ненастоящим и вот-вот исчезнет. Он не видел предметов и людей, он видел потоки данных.
Перед глазами вспыхнул интерфейс.