– Один из твоих парней убрал Глена Мэйсона, но это не так. Мэйсон жив. Более того… он не в единственном числе.

Заслышав новость, Труханов недовольно крякнул.

Андре продолжил:

– Я дам кое-какие наводки, которые помогут выйти на «Ярость» и размотать этот клубок, – он немного помолчал, будто решая: стоит ли говорить больше? Поймав во взгляде Медведя жадный интерес, решил разыграть спектакль до конца: – Есть кое-что на работающую в Аквинии сеть агентуры Сопротивления. Там крохи, но тебе будет за что зацепиться.

– Очень щедро. Не знаю, что ты задумал, Змей, но СГБ явно в выигрыше. К утру получишь информацию в лучшем виде.

Полковник потянул палец к хэндкому, чтобы отключить связь.

– Подожди! – остановил Андре. – Ты уже слышал, что близятся перемены?

– Да. Скоро в правительстве одни мудаки сменят других. Это не новость.

– Ты не понял, – вздохнул Андре. – Близятся реальные перемены. Мир изменится, и никогда не будет прежним. Я просто хотел предупредить. Сказать, что если появится возможность уйти – уходи. Медведь, ты слишком молод для того, чтобы умереть от инфаркта. Мне бы этого не хотелось.

Намек не прошел мимо. Труханов заметно скис: седые брови поползли к переносице, губы сжаты в бледную линию, даже китель будто сделался ему большим – так сильно опустились плечи. Андре вдруг понял, что перед ним действительно старик. Старый Медведь…

– Андре, – поднял взгляд Труханов. – Не знаю, какому богу ты молишься и какому правителю служишь, но помни: перемены и тебя сотрут в порошок. Подготовь путь к отступлению. Ты слишком молод, чтобы кончить с дырой от пули во лбу.

* * *

Известие о неудаче «Посейдона» в битве с «Зевсом» застало Андре на Альфа-Голсон. Он как раз шел по проспекту бизнес-квартала, пораженный тем, как расцвела столица. Хеджион построили, когда колонизация была в самом разгаре, и надо признать, что город вышел препоганый. Тем не менее, за последние годы он преобразился. Небоскребы жались друг к другу так, словно были частью одного архитектурного ансамбля, черные глянцевые фасады горели рекламными проекциями. Гирлянды с красными бумажными фонариками тянулись от здания к зданию, будто паутина. Зелени заметно прибавилось. Вдоль тротуаров и на каждом балконе стояли кадки с кустами или чахлыми деревцами – так местные власти надеялись дать бой городскому смогу. Разметка аэротрассы сверкала далеко вверху, и с тротуара автомобили казались пролетающими над городом птицами. Свинцовое небо, наполненное копотью, не особо радовалось шустрым соседям и отвечало коричневой от примесей моросью.