— Как ты?
— Да все никак успокоиться не могу, — неохотно отозвался он. — Эти уроды нас просто вышвырнули из кампуса, как котят! Маретти, конечно, предупреждал, что рано или поздно туда заявятся серьезные дяди. Но…
— Брось! И радуйся, что все позади. То, что вас всех просто разогнали по домам — это хороший знак. Я боялась, что ты ввязался во что-нибудь такое, что…
Она вздохнула, крепче прижимаясь щекой к его спине.
— Ты и правда за меня волновалась? — смягчившись, спросил он и повернулся, чтобы обнять ее.
— А ты и правда такой дурак?
— Я-то? Да. Можешь не сомневаться, — усмехнулся он, прижимая ее к себе покрепче, и потерся щекой о ее волосы.
Они надолго замолчали. Стояли, чуть покачиваясь, будто баюкая друг друга. Дождь постепенно сходил на нет, капли барабанили по стеклу все медленнее. Они обернулись, снова посмотрели вниз, на умытый, поблескивающий отражениями в лужах город.
— Может, все-таки хочешь что-то рассказать? — спросила она.
— Позже. Мне, если честно, и самому надо… Переварить все это немного, что ли. Но одно понятно — в Артар теперь дорога закрыта. Навсегда.
— Ты только не накручивай себя по этому поводу, — с несвойственной ей серьезностью произнесла Кристина, заглядывая ему в глаза. — Может, все и к лучшему? Займешься, наконец, своей реальной жизнью.
Стас криво усмехнулся, с трудом удержавшись от язвительного замечания. Но быстро остыл, потому что девушка была во многом права.
Он отвернулся, оперся обеими руками на поручни, снова заглядывая вниз.
— Когда-нибудь я тебе все расскажу. Но пока… Да, наверное, все к лучшему.
— И что будешь делать дальше?
— Пока не знаю… Вот подумал встретиться с отцом, попробовать поговорить по душам. Кстати, не хочешь с ним познакомиться?
— Чего это ты? Ты же с ним с детства не в ладах? Сам же рассказывал, что многое в жизни делал только назло ему.
Стас пожал плечами.
— Может, мне и правда пора повзрослеть. И понять уже, наконец, куда двигаться дальше. И с кем.
— Ставишь новые цели? Это здорово. Хотя, зная тебя, могу поспорить, что эти цели успеют десять раз смениться…