Эрик, едва справившись с комом в горле, протянул руку, чтобы коснуться ее тонкой невесомой ладошки. Девушка вздрогнула, инстинктивно убирая руку и подтягивая одеяло повыше. В глазах ее сквозило непонимание.

Ладонь же Эрика сжалась в кулак — крепко, до побелевших костяшек. Он шагнул назад, пропуская к кровати врача. Тот настойчиво выгонял из комнаты всех посторонних. Человек в штатском с кем-то разговаривал по НКИ, отчитываясь о происходящем. По другую сторону кровати к Нике склонились мужчина и женщина средних лет — похоже, родители.

Эрик был здесь лишним, так что не стал задерживаться. Медленно, покачиваясь, как в бреду, вышел из квартиры. До лифта не дошел — остановился, опираясь спиной о стену, потом сполз по ней, усевшись прямо на пол.

Макс появился через пару минут, растормошил его, вцепившись в плечи.

— Эй, ну ты чего раскис? Ты сам-то как? Как у вас там все прошло в Артаре?

— Я сделал так, как она просила, — сдавленным голосом проговорил Эрик, глядя в пол. — Разбил это гребаное сердце. И освободил ее.

Макс, глухо зарычав, сгреб его в охапку и стукнулся лбом ему в висок, будто пытался забодать.

— Спасибо, дружище! — затараторил он, отстраняясь и торопливо вытирая предательски заблестевшие глаза. — Я знал, что ты ее спасешь! С самого начала верил!

— Она… меня не помнит, — перебил его Эрик.

— Да забей! Она просто немного не в себе. Шутка ли — столько дней проваляться подключенной к Эйдосу! Врач пока ничего конкретного не говорит. Ее сейчас в клинику повезут на обследование. Будут приглядывать за ней некоторое время…

Он встряхнул Эрика еще раз, вцепившись ему в плечи.

— Давай не кисни, слышишь? Самое главное — она жива! Все остальное можно исправить. Или начать сначала.

Из квартиры как раз показалась команда медиков, везущих на каталке Нику, следом потянулись сопровождающие. Эрик встрепенулся, поднялся на ноги, нопробиваться ближе к каталке не стал, лишь проводил ее взглядом, пока она не скрылась в кабине лифта.

— Ты прав, Макс. Она жива. И это главное.

Осколки: Стас

Осколки: Стас

— Так и знала, что найду тебя здесь…

Кристина прижалась к нему сзади, крепко обхватив руками.

Он продолжал стоять неподвижно, опираясь на металлический поручень, ограждающий смотровую площадку на семидесятом этаже. Взгляд его был устремлен вниз, на текущую по венам улиц светящуюся кровь, на яркие прямоугольники уличной рекламы, на совсем уж крошечных людей. Снаружи шел дождь, поэтому большинство прохожих прятались под зонтами, так что сверху были похожи на разноцветных насекомых.

Звуков сюда почти не доносилось — слишком высоко. Только ветер и шорох дождя по стеклу.