— А без этого никак? — хмуро поинтересовался я. — Сама не развоплотишься по-хорошему?

— Я застряла тут так же, как и ты, представь себе. Если сделаешь это, меня окончательно ждёт забвение. Давай, я не буду сопротивляться! Это ведь твой мир, ты здесь непобедим и прекрасно это знаешь.

Бывшая напарница нарочно погрозила мне любимым пистолетом, который тут же растворился чёрной дымкой, стоило мне сфокусировать на нём взгляд. Жаль, что с ней самой такого не происходило, сколько бы я ни старался. Пришлось скрестить подрагивающие руки на её изящной шее с приметной родинкой за ушком. Она действительно не сопротивлялась, лишь сдавленно прохрипела:

— Ты жалок…

— Знаю, — согласился я, роняя слёзы прямо её бледное лицо.

Ещё недавно здесь не существовало понятия пространства, но ослабевшая девушка принялась заваливаться, вынуждая наклоняться вслед за ней. В итоге мы едва не улеглись друг на друга, пока её укоризненный взгляд не остекленел окончательно. Светлый ореол потух, снова оставив меня в темноте. Но она была совершенно другой, ведь я теперь чувствовал каждую слезинку, катящуюся по щекам. И плевать, что это совсем не мужественно — ещё больше призирать себя вряд ли возможно.

Тяжело, безумно тяжело было не размыкать пальцы, которые до сих пор судорожно сжимали воздух. Такого даже врагу пожелать неприлично. Это настолько паршиво, что хотелось наложить на себя руки прямо здесь и сейчас.

Я глубоко вдохнул, прогоняя вставший в горле ком, и открыл глаза.

Саднило скулу, костяшки на кулаках были сбиты в кровь, но в целом моё состояние можно было отнести к удовлетворительному. Если не считать отсутствие волшебной палочки в чехле.

Вокруг была всё та же четырёхместная палата, только теперь здесь царил форменный беспорядок — кровати перевёрнуты, бельё раскидано, а горшки с пожухшими фикусами кто-то растоптал в щепки. Лишь на дальней койке продолжал валяться мой бесчувственный сосед, так и не пришедший в сознание. Вот уж кому всё по барабану.

А вот второй пациент обнаружился на пороге, в луже собственной крови. Похоже, дела приняли совсем уж скверный оборот.

Утерев несвоевременные сопли рукавом, я осторожно выглянул в коридор, выкрашенный типовой краской. Лампы не горели, так что слабенький свет присутствовал лишь благодаря таким же распахнутым дверям. В поле зрения сразу же попали ещё три тела в больничных пижамах, валяющиеся ничком, а так же борющаяся вдалеке парочка. Мужчина в знакомом камуфляже пытался совладать с тучной женщиной в синем халате. И что-то их возня не выглядела обычным выяснением отношений.