«Что вы делаете, доктор?»

«Выдираюсь из могилы! А что еще, по-вашему?!»

«Регина, вы в своем уме?»

«Разрыхляю небо, будь оно проклято! Иначе мальчишки разобьются...»

«Разрыхляете небо?!»

«Но ведь это же мое небо? Мое собственное?!»

И эхом:

«Кто, если не я...»

Проклятье! Легко сказать: ну что же вы, кавалер? Прячась за фонтаном, рыдая от рези в глазах при каждой вспышке молний, Гюнтер не имел ни малейшего представления о том, как помочь Регине Ван Фрассен разрыхлять небо.

«Остановите вашего сына! Я остановлю своего...»

«Вы в состоянии это сделать?»

«Не знаю. Я готов попробовать...»

«Я и пробовать не стану».

«Почему?»

«Мальчик впервые свободен. Если я отниму эту свободу...»

«Что? Что тогда?!»

«Считайте, что я выстрелила ему в голову».

«Но ведь ради пользы дела! Ради его спасения...»

Бункер, вспомнил Гюнтер. Минус девятый. Брат-близнец Саркофага? Натху, панически боящийся второго взлета. Террористы. Выстрел в голову. Если бы Тиран не выстрелил в террориста, террорист выстрелил бы в Натху. В голову, чтобы наверняка. А что? Ради пользы дела! Ради спасения! А на орбите спасенного уже ждут радушные конвоиры при поддержке военных эскадр...

Бункер. Саркофаг.