— И по мне! — Крисп обнаглел, видя явное попустительство со стороны начальства. — Я уже вижу финал. Поединок объекта с Пшедерецким — в тайном месте, без свидетелей. Или с этими… с секундантами! Дикая местность, ночь, луна. Поляна среди леса. На поляну садится бот, из него выводят убийцу. Снимают с головы мешок, вручают шпагу…

— Только двигается он медленней обычного. Самую малость — в горячке боя и не заметишь. Последние напутствия герою: если вас ранят, сеньор Пераль, медицина Великой Помпилии спасет вашу молодую жизнь. Но подумайте еще раз: хотите ли вы этого? Антон Пшедерецкий — умелый боец, вы можете погибнуть…

— Объект надувает щеки: «Я убью его! Я дал клятву!» Выходит, весь в черном, накачанный стимуляторами, и честно шинкует заторможенного Пшедерецкого на фарш! Справедливость торжествует — finita la comedia! Переходим к этапу тесного сотрудничества…

Дружный хохот на два голоса — мужской и женский — сотряс стены номера. Разумеется, от Диего Пераля потребуется ответная любезность — сущий пустяк! — рассказ во всех подробностях о колланте, в котором он прибыл на Хиззац. О каждом коллантарии. Где, как и когда познакомились, особые приметы, если знает — имена… Корчась от смеха, Крисп бросил взгляд в контрольную сферу, куда поступала картинка с «жучка», внедренного в куртку объекта — и титаническим усилием задавил свое жеребячье ржание.

— Оппаньки! И куда это мы направились?

Он развернул сферу в обзорник и прибавил звук, чтобы Эрлии из ее кресла тоже все было видно и слышно.

* * *

— Террафима. Аудиосвязь. Пять минут.

— Степень конфиденциальности? — спросил оператор-вудун, дежуривший в центре гиперсвязи.

Диего Пераль отмахнулся:

— Не надо. Я не собираюсь вести секретные переговоры.

Экономит, подумал Крисп. Гиперсвязь и так сто́ит, мягко говоря, недешево, а конфиденциальность задрала бы цену до небес. Ну и славно. Иначе сигнал «жучка» оказался бы заблокирован.

Войдя в кабинку связи, Пераль сверился с адресной книгой персонального коммуникатора — и набрал номер абонента на вводном устройстве, выехавшем из стены. В рамке гиперсвязи возникла статичная заставка аудио-режима. Вскоре она трансформировалась в схематичный портрет мужчины. Ниже возникла подпись: «Луис Пераль, Террафима».

— Дон Луис слушает, — раздалось из рамки.

— Отец, это я, Диего. Здравствуй.

Пауза.

— Здравствуй, — голос из рамки звучал глухо. Он словно и впрямь принадлежал портрету, а не живому человеку, пусть даже отделенному от Китты сотней световых лет. — Как ты?

— У меня все в порядке. Спасибо за диплом. Прости, что звоню только сейчас…