— Немедленная остановка! Всем стоп! — заорал он, но было слишком поздно.

Справа от его флагмана возникла яркая вспышка и вместо стремительного, даже хищного силуэта корвета появились обломки обшивки и фрагменты внутренних секций. А затем взрывы последовали один за другим, ровно до того момента, как очередной взрыв не заставил флагман вздыбиться.

Все находившиеся на капитанском мостике были сбиты с ног, откинуты к стенам или к терминалам, выброшены из кресел.

Последнее, что увидел флаг-капитан Кахэн, была стремительно приближающаяся переборка.

***

Пятая охранная эскадра была обречена. Это понимали не только атакующие ее, но и сами ирды. Адмирал совершал одну ошибку за другой. Попытка атаковать с флангов эсминцами и бомбардировщиками провалилась — их встретили пиратские фрегаты при поддержке главных калибров основных кораблей флота. Адмирал Кахэн отправил на помощь своему гибнущему москитному флоту все истребители, какие были у эскадры. Но пиратские крейсера успели подойти достаточно близко к сражению и их спарки непосредственной обороны с легкостью отстреливали юркие маленькие кораблики.

Более того, уже начался обстрел и основных кораблей эскадры. Причем обстрел велся не энергетическими орудиями, которые должны были быть у пиратов основными, а кинетическими. Причем такого калибра, что адмирал диву давался. Щиты не помогали. Броня спасала, но не всегда — иногда снаряды с легкостью прошивали корабли насквозь, уничтожая отсеки, ломая переборки, превращая в мусор дорогостоящее оборудование и калеча членов экипажа.

Наконец выяснилось, кто плелся в самом хвосте пиратского флота — это были эсминцы, которые принялись веерами торпед забрасывать пятую эскадру.

Уже было потеряно или выведено из строя более 40 % кораблей эскадры. Адмирал Кахэн принял решение отступать. Но, хоть это решение и было правильным, он с ним слишком затянул. Пиратские фрегаты, успевшие перемолоть эсминцы и бомбардировщики, начали виться возле крупных кораблей пятой эскадры. Причем они не пытались обстреливать противника, они сбрасывали абордажные боты.

Поначалу адмирал лишь пренебрежительно фыркал, считая это непростительной глупостью. И лишь когда первые противники влезли в его корабли и пошли первые доклады, он понял, в чем была задумка пиратов. Скорее всего, абордажники всего пиратского флота были именно на фрегатах. Если бы у адмирала хватило сил и смелости бросить собственных абордажников против крупных кораблей пиратов, да на того же «Шляхтича», к примеру, то, с большей вероятностью, он бы смог их захватить. На крупных пиратских кораблях сейчас находилось минимум экипажа. И они вряд ли смогли бы себя защитить.