Из динамиков раздался голос, полный неизъяснимой мощи и красоты – голос, на который все в комнате потянулись, как мотыльки к огню.

– Мара – моя создательница, мое дитя! Всем вам грозит величайшая опасность.

Мара бросила быстрый взгляд на соседнюю комнату. От программы это не ускользнуло.

– Они связаны нерушимыми узами с моей первой копией. Эту сеть необходимо сохранить. Сейчас дубликаты рыщут по всему миру. Если повредить или разорвать их связь с управляющей программой, это может принести огромный ущерб.

Сад на экране померк, поверх него возник новый образ: множество лошадей, запряженных в колесницу. Вдруг поводья порвались, оглобли треснули; лошади вырвались на свободу и поскакали во всех направлениях.

Грей сразу понял эту метафору.

– Если мы не будем осторожны, то рискуем выпустить на волю сотню темных Ев?

– Нет, коммандер Пирс, – ответила Ева.

Грей окаменел, пораженный тем, что она знает, кто он.

А Ева продолжала:

– Они не могут существовать на свободе. Их корневой код по-прежнему привязан к устройствам – как и мой. Но если на волю попадут значительные его фрагменты… вполне возможно, они найдут способ соединиться, образовать нечто новое, и…

Новый образ появился на экране: мощный жеребец, будто сшитый на живую нитку из сотни лошадей – и, кажется, не только лошадей. Чудовищный лошадиный «франкенштейн» бил копытами, скалил железные зубы и заходился в беззвучном ржании.

– …и породят чудовище, – закончила Ева.

Или даже нескольких чудовищ.

– Что же нам делать? – спросил Монк.

– Есть лишь один способ безопасно вывести из строя всю эту систему. Необходимо уничтожить управляющую программу – ту, что контролирует копии.

На экране снова появилась колесница, запряженная множеством лошадей; теперь видно было, что на козлах вместо кучера сидит знакомый огненный ангел. Злая Ева погоняла лошадей, нещадно хлеща их огненным бичом. Вдруг пламя вспыхнуло ярче – и ангел обратился в пепел. Тот же огонь быстро охватил и оглобли, и поводья, и самих лошадей, и скоро не осталось ничего, кроме пепла, а ветер унес пепел прочь.

– Отрубить змее голову, – сказал Грей, – и тело умрет само.

Маре вспомнился рассказ Грея о том, куда бежала Элиза Герра вместе с первым дубликатом. В какой-то хорошо укрепленный бункер.