– На выход!

Герра двинулась к выходу – медленно, с высоко поднятой головой, как победительница.

– Людям не разрушить дело Божье! – бросила она.

Грей вышел за ней, то и дело оглядываясь на сферу на алтаре.

Его место занял Ковальски, торопливо вставляя в винтовку пятидесятизарядный магазин.

– Поджарь эту штуку! – приказал ему Грей.

Джо выпустил клуб сигарного дыма.

– Самое время!

Оружие загрохотало – и сфера разлетелась на куски: фрагменты титана и стекла взмыли вверх и дождем посыпались на пол. Изображение на мониторе дрогнуло, на миг ослепительно вспыхнуло, а затем погасло.

Наконец…

Грей отвернулся. Бог знает, какой ущерб уже причинен миру, – но, по крайней мере, то, что смог, он остановил. А самое главное, не позволил темному ангелу сбежать из темницы.

Коммандер взглянул на светящийся циферблат часов.

Как раз вовремя! Две минуты до установленного срока.

Грей по-прежнему целился в Герру: та стояла спиной к главному алтарю, торжествующе подняв голову к небесам. Шум вокруг стихал, по собору плыли клубы дыма, глаза и ноздри щипало от слезоточивого газа. Вдалеке еще слышались выстрелы – группа захвата зачищала последние часовни.

По-прежнему держа палец на спуске, Грей повернулся к Герре лицом.

– Зачем? – спросил он. – Зачем вы все это сделали?

Вместо ответа прогремел выстрел.

Герра пошатнулась, шагнула к Грею. В середине груди ее расцвело кровавое пятно. Новый выстрел – новое пятно.

Элиза упала на колени – и Пирс увидел, что за спиной у нее стоит Мара, бледная, как полотно, сжимая обеими руками пистолет. «Зиг-зауэр» Монка – тот, что он уронил в тоннеле, когда его подстрелили.