Едва я прочел надпись, она исчезла, а вместе с ней и шум в голове. Я бросил заинтересованный взгляд на Кирку. Интересно, если я сейчас брошусь ее лапать, мне руки оторвут сразу или попозже?
— Ты смог увидеть письмена? — перехватив мой взгляд, с удивлением спросил один из жрецов. — Что ж, действуй.
— Повезло тебе, Рокот, никто, кроме жрецов, не может прочитать эти надписи. Дух Гор благоволит тебе, — сказал Верлим и хитро прищурился. — Мне тоже повезло: после короля Зордана я первый, с кем Великий заговорил. Это случилось, когда он возвращал Кирку нашему народу.
Даже в полумраке было видно, как щеки гнома порозовели от гордости.
Я опустился на колени и взялся за рукоять артефакта. На ощупь она была гладкой, как лед, и обжигающе холодной. От прикосновения искры в алмазных клювах забегали быстрее, сияние усилилось и взорвалось осыпавшимся на меня звездопадом. Тут же запищал наруч:
— Что там? — поинтересовалась Маруся, когда я поднялся на ноги.
— Похоже, теперь мне можно подаваться в картежники, — усмехнулся я. — Везение подскочило аж на пять пунктов.
— Без нового уровня? Ого, класс!
Тем временем жрецы закончили приготовления, и один из них подошел к Верлиму.
— Изволит ли ваше величество остаться на пения вечерних кол
— Не сегодня, — покачал головой король.
— Как пожелаете, — жрец поклонился, всем своим видом давая понять, что мы задерживаем начало ритуала.