К нему, спотыкаясь, подбежал лейтенант, заговорил, тыча пальцем в железную тушу «Белого медведя». Капрал, не скрывая разочарования, рот закрыл. Его лордству угодно развлечь себя и приспешников. Что ж, мешать не будем.

«Белый медведь» Окол-Вериги брел вперед, как неосторожно разбуженный людьми шатун. В его поступи слепая неукротимая мощь оползня, порождения стихии, сочеталась с бездушным машинным ритмом поршней и шестерней. Нельзя было представить силу, которая могла бы тягаться на равных с древним паровоином.

Никто не успел понять, когда за спиной знаменосца бунтовщиков сгустилась снежная мгла. Внезапная буря распахнула крылья-створки, белой волчицей прыгнула в лицо, застлала глаза. Гнулись к земле молодые деревья, старые стонали жалобно, трясли головами. Солнце совсем скрылось, и даже привычные жители Парома содрогнулись от холода. «Белый медведь» замедлил ход.

Из бурана вышла рослая фигура в доспехе нездешнего вида. Был тот доспех составлен из выпуклых пластин, вместо шлема — круглый стальной капюшон. В руках фигуры переливался меч, сделанный из огромного кристалла. С первого взгляда было ясно, что пришелец во много раз выше самого рослого человека, но удивительней всего было то, что с каждым шагом навстречу Медведю он вырастал еще сильнее. Всего дюжина шагов, и он сравнялся с самыми старыми соснами, обступившими тракт. Паровоин Окол-Вериги едва доставал ему теперь до груди.

Пушки «Белого медведя» открыли огонь по чужаку. Снаряды без толку рикошетили от пластин доспехов. Сделав еще шаг, чужак поднял ногу и пинком опрокинул Медведя навзничь. Земля дрогнула. Вопль ужаса пронесся над рядами защитников Парома.

На мгновение пришелец застыл над поверженным паровоином, разглядывая его белыми глазами без радужки и зрачков. Потом он поднял меч, держа его лезвием вертикально вниз, и всадил в корпус «Белого медведя». Удар прошел сквозь кабину, убивая водителя, и разрушил котел. Кипящая огненная масса выплеснулась наружу, как кровь. Чужак выдернул меч и обратил свой взгляд на ополченцев и дружинников.

Бурлящая мгла за его спиной родила стройные ряды белых фигур. Они держали наперевес копья, и ровным счетом ничего человеческого не было в их застывших лицах и крохотных льдинках глаз. Снежные Люди катились вперед единой массой, не оставляя следов на снегу, как не оставил их пришелец.

— Стреляйте! — срывая голос, закричал Иваш Горобей. — Стреляйте же!

Порыв ледяного ветра налетел с тракта, гася фитили ручниц и старых пушек второй баталии. Пара орудий первой баталии даже успела выпалить, прежде чем ощетинившаяся копьями масса захлестнула их, переворачивая лафеты и втаптывая людей в землю. Латники бросились закрывать ворота, но тут между створками встряли сани известного в Пароме купца Рома Чуги. Снежные Люди ворвались в город.