– Я планировал использовать Огнедела в политической игре: с вами и галанитами. Ведь нет ничего лучше, чем устроить небольшую дестабилизацию перед началом переговоров.

– Грубо, – поморщился адиген.

– Ваши руки тоже в крови, – ответил Аристотель, но тут же поправился: – Я имею в виду не вас лично, мессер, а политиков.

– Мои тоже, и я этого не стыжусь, – спокойно ответил дер Даген Тур. – Но не нужно путать кровь с грязью. Она этого не любит.

– Тут вы правы, – маршал вновь помолчал, после чего негромко спросил: – Что вы сделаете теперь? Узнав, что я прятал Огнедела.

– Огнедела больше нет, а значит, все закончилось, – размеренно проговорил адиген. – Однако тебе он изрядно подгадил.

– Что вы имеете в виду?

– Вот это, – ответил Помпилио, поднимая вверх указательный палец, и тем заставляя Аристотеля собраться.

Впрочем, вряд ли бы маршал не расслышал долетевший в приоткрытое окно грохот.

///

Первый удар галанитов получился жестким. И неожиданным. И сильным.

У них получилось все задуманное.

Импакто «Джеральд Фучик» коршуном обрушился на стоящий в засаде доминатор, и, прежде чем терданы опомнились, галаниты сбросили на тяжелый крейсер шесть бомб: три бронебойные и три зажигательные – весь свой запас. Бомбы ударили в «сигару» сверху и, взорвавшись, уничтожили семь из двенадцати баллонов с гелием, надежно положив доминатор на землю.

Импакто «Гарри Тручик» выполнил свою задачу с той же эффективностью и по той же схеме: пришел сверху, резко и очень быстро снизился, открыл орудийный огонь по рулям, не позволив стоявшему на лабораторном поле крейсеру взлететь, сбросил бомбы, разворотив больше половины баллонов, и принялся беспощадно расстреливать казармы охраны.

Однако пулеметчики и артиллеристы «Гарри Тручика» стреляли осторожно, не трогая основное здание и «южный коридор» – сектор, через который на территорию Лаборатории прорвался отряд Ставчика.

///

– Это ваши фокусы? – спросил Аристотель, услышав разрывы бомб и снарядов.

– Зачем мне тогда приходить к тебе? – удивился адиген.

– Ну… – ответа на этот простой вопрос у маршала не нашлось.

– Продолжай думать, но при этом делай дела, – распорядился Помпилио, уверенно направляясь к двери кабинета и на ходу вынимая из наплечной кобуры «Улыбчивого Ре».