События, происходящие в мире-2 и нашем мире-1 переплетаются, создавая иллюзию полной логической неразберихи.

Прежде всего, очевидно, что в мире-2 время примерно на два часа опережает время нашего мира. Айша-1, наша Айша Ступник, устраивает скандал своему французскому любовнику и мчится в аэропорт. Но миры уже соединились по линии Амнуэль-Ступник, время сместилось, самолет улетел, и в нем улетела Айша-2, оказавшаяся в нашем мире вовсе не потому, что такой была ее свободная воля.

Примерно час-полтора обе Айши существовали в одном мире, мире-1, а в мире-2 в это время Айши не было вообще. Потом Айша-1 оказалась «там», и хотел бы я знать, что с ней случилось. Что случилось с Айшей-2, я знаю. Она умерла.

И убил ее я, Песах Амнуэль, но не тот, что всегда жил в мире-1 и был человеком осторожным и на сильные страсти не способным. Некоторое время — час? десять? — в мире-1 действовал Песах Амнуэль из второго мира. И этого времени оказалось достаточно, чтобы навсегда испортить мне (самому себе?) жизнь.

Он, Песах-второй, принес с собой из того мира заранее запасенные шипы и свою ненависть к Айше Ступник, с которой я в моем мире еще даже и знаком не был. В зале ожидания, на регистрации в очереди стояла Айша-первая, женщина с длинными волосами Мальвины, а в самолете со мной летела уже Айша-вторая, коротко стриженная по тамошней моде. Но я-то, я-то ощущал себя тем, кем вовсе не был! Я как бы существовал в двух мирах сразу — отсюда странное мое состояние, начавшееся именно во время банкета, когда миры странным образом соединились для меня и Айши. Я и сейчас, видимо, еще не совсем избавился от каких-то подсознательных обертонов того, второго, Песаха. Ненависти к Айше у меня давно нет, но и привычной ясности мысли — тоже. Я отхожу от меня-второго постепенно, и постепенно мне становится ясно происходившее.

Черт возьми, мысль об интерференции двух миров не пришла бы мне в голову, если бы такой интерференции не существовало на самом деле!

Когда это я читал популярные журналы по физике? Что я об этой интерференции знаю? Ничего! Я не мог придти к этой идее, рассуждая и исходя только из собственных представлений.

Значит, оба мира существуют реально.

И отвечать мне. За себя. Первый, второй, десятый Песах Амнуэль — во всех мирах и Вселенных — это я.

Господи, как сдавило голову. Обруч. Неужели все опять повторяется?

* * *

Наверняка та засохшая капля яда, что сохранилась на кончике шипа, уже не могла никого отравить — включая меня. Или могла? Что я знал о ядах? Ничего, кроме того, что успел вычитать в книжках, общаясь с Романом и раздумывая время от времени о его полицейских проблемах.