Скользя на четырех костях, я надеялся только на то, что дела уже достаточно плохи – настолько, что хуже не станет. Вообще, стоит встать на четвереньки, как начинаешь лучше понимать животных: когда видишь лишь то, что лежит у тебя под ногами, это сильно сужает горизонт. Поэтому ответ на вопрос, что забыл Голубой Дракон у меня на плечах, думаю звучит так: ему нравится, когда я тоже попадаю в его поле зрения. А может быть, у него врожденная тяга к расширению горизонта.

Мимо несколько раз пролетели кукушники – эти скользили в специфической стойке, к которой лучше всего подходит слово «раскоряка», зато, в отличие от меня, они были в позиции, а не в позе… Островок, где должен был располагаться форт, вырастал впереди с такой скоростью, что на мгновение я вообразил себя капитаном корабля, несущегося на рифы. Столкновение было неизбежно и тот факт, что мне не суждено пойти на дно, как-то не слишком утешал. Утешило то, что рифами оказались горы мусора, снесенные тягой к подножию форта. Торможение получилось противным, но безопасным. Лучше так, чем наоборот. Кукушники не тормозили. Один из них, скользивший в нескольких метрах от меня, в последний момент оттолкнулся ото льда и влетел на нижнюю террасу. Наверное, я бы тоже так смог. Если бы я не тащил на себе меч, на плечах у меня не восседал кот, и к тому же я остался бы на ногах. Что я еще забыл? Ах да – если бы я был кукушником. Скользя среди гор мусора, я сам себе ответил на вопрос, где обитатели форта берут еду. Остатки пищи составляли весомую часть местного рельефа. Весной лед таял, прекращалась тяга – кукушники оставались без пропитания и впадали в спячку. Всё логично. Непонятно только откуда эта тяга берется.

То, что её приемные детки просто приспособились к ней, было понятно. Почему-то меня даже больше беспокоило, почему она так специфически включается и выключается – как будто замерзание и таяние льда является определяющим моментом её существования.

Давление не уменьшалось, да и тяга, которая всё это время продолжала упрямо толкать меня к форту, возросла еще больше. Если всё так и будет продолжаться, меня ждет печальный конец. На самом деле, я уже с трудом соображал и двигался только благодаря тяге. Впереди зиял провал, в который со свирепым свистом проваливалось всё, что не застряло на ближних подступах или не было выловлено кукушниками. Фактически я был уже почти внутри форта. Смущало одно: как я ни старался – форта как раз и не видел. Вокруг раскинулся многоярусный городок из мусора. Кукушники, количество которых просто не укладывалось в голове, копошились в горах отходов в поисках, надо полагать, пищи, совершенно не обращая внимания на человека с котом на загривке. Над всем этим возвышалось сооружение, которое должно было быть видно с расстояния многих километров и было чем угодно, только не старинным укреплением. Больше всего это походило на торчащее из земли ледяное крыло. Судя по нему, птичка была весьма высокого полета. Вероятно, именно, из-за своей прозрачности оно и не было видно с большого расстояния.