На Ликином лице расцвела ошеломляющая улыбка, донельзя бесившая меня в тех случаях, когда адресовалась не мне. Она нагрузила Лешу своей фирменной аппаратурой и прощебетала что-то комплиментарное по поводу особняка и дубовой аллеи, после чего я взял инициативу в свои руки.

— Не могли бы вы показать, где первоначально стояли бронзовые химеры, которые хочет воссоздать господин Мамелюкин? — спросил я, пояснив, что именно мне предстоит писать текст для Ликиных фотографий.

— Полагаю, Игорь Евгеньевич захочет сам ознакомить вас со своими планами и провести по отреставрированной части особняка, — чинно сообщил Леша, приглаживая свободной рукой и без того идеально уложенные волосы. При этом он не сводил глаз с Лики, и мне это совершенно не нравилось. Хотя, должен признать, так все и было задумано. В брючном костюме темно-зеленого цвета, с пышно-пенным жабо, она выглядела сногсшибательно, и моя изрядно потертая джинсня была призвана оттенять ее великолепие.

— А разве они были установлены не на фасаде?

— Ну что вы! Скульптуры, созданные методом гальванопластики, — в основном, разумеется, копии, устанавливали исключительно во внутренних помещениях. Иначе осадки разрушили бы их за нескольких лет. Ведь слой меди…

— Да-да, знаю, — остановил я его, устыдившись собственной тупости.

Надо же так опростоволоситься! А еще Лике пытался что-то умное втюхивать!.. Ведь знал же, что не ставят такие скульптуры на открытом воздухе, но вот не замкнуло что-то в мозгах!

Особенно непростительна эта промашка была потому, что на прошлой неделе мы напросились в реставрационную мастерскую, где занимались текущим ремонтом скульптур с крыши Зимнего дворца.

Я знал, что они сделаны из бронзы, но мне почему-то не приходило в голову, что, если бы скульптуры были литыми, вес крыши стал бы фантастическим. Естественно, они оказались полыми, из листов толщиной пять — семь миллиметров. Фрагменты скульптур соединялись болтами, на каркасе, что позволяло заменять вышедшие из строя по мере надобности…

Пока я предавался самоуничижению, Лика с Лешей щебетали о князе Утгарове, реставрационных работах и планах Игоря Евгеньевича по преобразованию примыкающей к особняку территории. Мы переходили из одного коридора в другой, и мне уже начало казаться, что Леша морочит нам головы, кружа по одним и тем же переходам, когда он остановился наконец перед высокими лакированными дверями темного дерева и торжественно возвестил:

— Вот мы и пришли. Здесь находится мастерская гальванотехника, выписанного Игорем Евгеньевичем из Ирака. Там сейчас не до гальванопластики, сами понимаете.