— Вчера, — перебила его Гвинн.

— Ну, вчера. И вскоре после того, как мы должны были войти в эту комнату, там происходит взрыв. Мне представляется очевидным, что кто-то не хотел, чтобы мы слышали сообщение доктора Донга.

— Кто-то из тех, кто был в комнате?

Вейн посмотрел на нее.

— Да, Гвинн. Кто-то из тех, кто был в комнате. Кто еще мог знать о сообщении доктора Дон… Джима? И, очевидно, кто-то из тех, кто остался в живых. Не думаю, чтобы кто-нибудь по собственной воле вздумал таким способом лишиться жизни.

Джереми почувствовал, что у него закружилась голова и к горлу подступила тошнота. Наверное, от контузии. Или от одной мысли о том, что кто-то может пожертвовать жизнью ради абстракции. Как те террористы на Ближнем Востоке, которые разгоняются на автомобиле, набитом взрывчаткой, и направляют его в цель. Или как тот человек в парке, который стрелял в Сару Бомонт. Джереми никогда не понимал фанатиков. Фанатизм заставляет людей вести себя иррационально, а иррациональное поведение непредсказуемо и опасно.

— Ты понимаешь, что говоришь, Херкимер? Ты говоришь, что один из нас — член Общества Бэббиджа. Что один из нас подложил эту бомбу или помог ее подложить. Что один из нас убил наших друзей.

— Это были мои и ваши друзья, Гвинн. Давние сослуживцы. Коллеги. Но Джереми был с ними почти незнаком. А доктор Донг вообще незнаком.

Донг вскочил с места, опрокинув стул.

— Если бы я не хотел, чтобы до вас дошла суть этих математических моделей, я мог бы в своем сообщении просто ее утаить. Или совсем не делать никакого сообщения. Если бы я не пришел к Гвинн с этим предложением, вообще ничего бы не произошло.

Наступило молчание.

— Вообще ничего бы не произошло… — шепотом повторил Донг, нащупал стул и снова сел.

— Нет, Джим, это все же могли быть вы, — не унимался Вейн. — Чтобы выяснить, что мы знаем или о чем догадываемся, вы должны были так или иначе принять участие в работе группы. Но вы математик, и у вас был только один благовидный предлог.

Донг сердито взглянул на него, но промолчал.

Джереми рассмеялся. Все повернулись к нему.

— А как насчет меня, Херкимер? Как вы можете изобразить злодеем меня? Люди из Общества Бэббиджа совершили нападение на моего ближайшего друга, а потом похитили его. Ну-ка, сделайте из меня главного героя вашего сценария. Попробуйте!

Вейн с улыбкой развел руками.

— Я просто пытаюсь реконструировать историю. Те же факты, но другие объяснения. Вы хотите, чтобы я сделал вас главным героем? Пожалуйста. Этот Деннис Френч никогда не был вашим другом, а только удобным прикрытием. — Он жестом остановил Джереми, который хотел возразить. — Вы можете утверждать иное, вы можете изобразить обиду, но откуда мы знаем, что вы говорите правду? Мы видим только ваши действия, а не мотивы. Как только вы поняли, что на уме у Сары Бомонт и у вашего сожителя, вы приняли меры, чтобы устранить их и всех других, с кем они могли общаться. А к Гвинн вы пришли для того, чтобы выяснить, что сказал ей мистер Френч.