— Совсем наоборот. Риск в том, что они переоценят жизнь и спасут ненужную, — сурово сказала женщина. — Мы, как фетоинженеры, следим за тем, чтобы дети рождались здоровыми, Бейли;
— Почему?
— Вы поняли бы это, Бейли, если бы хоть раз попытались внушить роботу мысль о необходимости дисциплины. Первый Закон делает их просто непробиваемыми в этом отношении. И что вы думаете? Дети научаются вести себя с роботами едва ли не раньше, чем говорить. Я видела, как трехлетний ребенок держал в бездействии дюжину роботов, вопя: «Вы мне сделали больно. Мне больно». Только робот высшей категории способен понять, что ребенок может лгать намеренно.
— А Дельмар умел унимать детей?
— Как правило, да.
— Как он это делал? Шел к ним и тряс, пока не образумятся?
— Чтобы доктор Дельмар до них дотрагивался? Праведное небо! Нет, конечно! Но он умел с ними разговаривать. И хорошо умел распоряжаться роботами. Я видела, как он продержал ребенка в кадре пятнадцать минут, а робота все это время заставлял его шлепать, раз за разом: шлеп, шлеп, шлеп. После этого ребенок понял, что с боссом шутки плохи. Босс был большой специалист, и робот, выполняя такие его команды, обычно нуждался потом лишь в обычной наладке.
— А вы? Вы ходите к детям?
— Увы, иногда приходится. Я не то что босс. Может, когда-нибудь я и научусь управляться с ними на расстоянии, но если я займусь этим теперь, то просто поломаю роботов, и все. Знаете, это целое искусство — командовать роботами как следует. Но как подумаешь… Ходить к детям. Звереныши! А вы, видно, не против?
— Мне ничуть не страшно.
Клорисса пожала плечами и удивленно оглядела его.
— Землянин! — И снова пошла вперед. — И зачем вам все это? В конце концов придется признать, что убийца — Глэдия Дельмар. Придется, вот увидите.
— Не уверен, — сказал Бейли.
— Как так — не уверены? А кто еще?
— Вариантов много, мэм.
— Ну кто, например?
— Например, вы!
Реакция Клориссы на его слова очень удивила Бейли.