— Да бросьте! Никогда бы вы меня всерьёз не заподозрили. Даже думать себе об этом не позволили бы. Потому что я для вас — старый верный боевой товарищ. Фронтовое братство и прочая сентиментальная чепуха. Если бы я сдуру не поддался искушению прикончить вашу девку, мы бы, как вы выражаетесь, «здесь сейчас не стояли». Только её… гм… смерть вас немного отрезвила…

Печально, но в этом он, пожалуй, был прав.

— Кстати, наша милейшая мисс Фессенден оказалась вампиром, вы заметили?

— О, да, заметил. Это так… пикантно! — Веттели из вредности не стал его разочаровывать, перевёл разговор: — Скажите, когда вы зазывали меня в Гринторп, вы уже знали, как будете меня использовать, или это решение пришло к вам позднее?

— А какая вам разница? — хмыкнул убийца.

— Простое любопытство, не более того, — заверил Веттели самым легкомысленным тоном.

— Разумеется, знал. Изначально я собирался использовать именно Гаффина, и вдруг — такая удача — подвернулись вы! Согласитесь, что роли кровавого убийцы вы соответствуете гораздо лучше, чем наш бедный поэт.

— Согласен, — покорно кивнул он. — Знаете, был момент, когда я сам в это почти поверил. Если бы вы не тронули Оскара Флайта…

— Ах, не травите душу! — кажется, Токслей искал сострадания. — Кто же знал, что на тот понедельник у вас будет такое фантастическое алиби. Вам всегда невероятно везло, капитан, вот за это я вас и ненавижу! — эти его слова предвосхитили следующий вопрос.

Веттели стало грустно.

— Значит, всё-таки ненавидите. Понятно. Хотя, нет, не понятно! Разве я виноват в своём везении? Вам надо обижаться на богов, которые мне его ниспослали, сам-то я причём?

Именно эти его слова, казалось бы, такие невинные, неожиданно вывели Фердинанда из себя.

— Какие, к шайтанам, боги? — почти закричал он, от былого спокойствия не осталось и следа. — И не в твоём везении дело, и не в одном тебе! Я ненавижу вас всех, слышишь!

— Нас всех? — вот теперь Веттели окончательно перестал что-либо понимать. — В смысле? Старших по званию офицеров? Или тех, кто был под Кафьотом? — он пытался сообразить, чем таким может принципиально отличаться от Токслея.

— Какие звания, какой Кафьот! — с досадой отмахнулся лейтенант. — Я ненавижу таких как вы: всех этих чистеньких, воспитанных и образованных мальчиков из хороших фамилий! Золотая молодёжь, цвет и надежда нации!

— Однако, убивать вы почему-то предпочитали безродных идиотов, — едко вернул Веттели.

— Конечно! Вас только тронь — мигом слетится вся полиция королевства! Вот именно из-за таких, как вы, всегда вынуждены страдать простые люди!