Нет, никто из серьезных товарищей первым отделяться не станет. Попробуют на каком-нибудь штате поменьше. На Вермонте каком-нибудь. Или Гавайи. Вот. Это – настоящий кандидат. До континента неблизко, войска так сразу и не перебросишь… Да и не позволят войска перебросить…

«Так, – приказал себе Лукаш, – а не сосредоточиться ли тебе на выживании, Михаил? Не отложить ли геополитические рассуждения на другое, более спокойное время, а сейчас смотреть и слушать, прикидывать и намечать».

Двор какого-то промышленного… или складского типа. Слева и справа – забор. В глубине двора двухэтажное здание, нечто среднее между складом и ангаром с примыкающей конторой. По периметру горят фонари. Светильник над входом в здание. Людей не видно.

Смешно будет, если сейчас откуда-то из тени ударит крупнокалиберный пулемет. Во-он из-за тех ящиков. Сколько тут? Метров десять? С десяти метров тут даже и обычный пулемет прекрасно справится. Пули будут пролетать сквозь машину и тела, даже почти не теряя скорость. И смешается кровь бедняги Лукаша с кровью урода Краузе.

А урод – спокоен. Молодец, это у него здорово получается – выглядеть спокойным. Или и вправду не боится? С его профессией, в общем, нужно иметь крепкие нервы. С твоей профессией – тоже, напомнил себе Лукаш, но ведь внутренне ты вибрируешь, Лукаш. Интересно, со стороны это заметно?

– Не нужно так нервничать, – сказал Краузе. – Все будет хорошо.

– Ага, – кивнул Лукаш. – Я и не нервничаю… С чего ты взял? Мы же поговорить приехали?

– Именно. Поговорить.

Открылась дверь в здании, на фоне освещенного прямоугольника появился темный силуэт. Оружия не видно, уже хорошо.

Человек подошел к машине, стекло опустилось.

– Почему не заезжаете вовнутрь, в ангар? – спросил подошедший. – Договаривались же…

– Я передумал, – спокойно сказал Краузе. – Я зай-ду с господином Лукашем, а моя машина подождет меня за воротами. Или есть возражения?

– Нет возражений, – человек хмыкнул и медленно побрел назад, к двери.

– Пошли, Михаил! – сказал Краузе по-русски и вышел из машины.

– Сейчас – пошлю, – пообещал Лукаш. – Вот сейчас все брошу…

Под ногами захрустел гравий.

А еще начал дико чесаться старый шрам на груди. И на спине – тоже. Лукаш почесал на всякий случай и шрам на голове. Это на погоду? Или шрамы радуются грядущему пополнению своего количества?

– Прошу, – Краузе остановился перед дверью, посторонился, пропуская Лукаша.

Машина задним ходом выехала со двора, ворота за ней закрылись.

– А ты им не доверяешь? – пробормотал Лукаш.