Во всяком случае, так говорят расчеты. Но сегодня что-то… что-то не так. Он стоит на мостике, вороша бессчетные морские карты и таблицы расчетов, пытаясь доказать, что невозможное не случилось — хотя все его замеры и оборудование свидетельствуют, что именно это и произошло.

Он снова сверяется с картами.

Затем смотрит на барометр, на измеритель скорости и измеритель расхода топлива.

Он сдвигает фуражку на затылок, чтобы почесать голову.

— Что за мать твою…

Они расходуют топливо с невообразимой скоростью, но этого же не может быть — они идут по Великому Западному течению, которое не только подогревает Вуртьястанский залив, но и струится вдоль берега с приличной скоростью — собственно, за то его и любят моряки, ведь с его помощью можно сэкономить топливо.

Вот только у них это никак не получается. За последние два часа они сожгли чудовищный объем топлива, причем двигались с черепашьей скоростью.

На самом деле, судя по таблицам, Великое Западное течение исчезло. Или, по крайней мере, перестало быть единым целым.

На мостик, запыхавшись, вбегает первый помощник:

— Сэр, я снова замерил скорость — шесть узлов.

— Ну так прекрасно, — не верит своим ушам Скьелстад. — Но тогда — почему мы еле ползем?

— Вы не дали мне договорить, сэр, — уточняет первый помощник. — Скорость — шесть узлов на юго-юго-запад.

— Шесть узлов к югу? — изумленно переспрашивает Скьелстад. — Этого не может быть! То есть… да нет, мать его в бога душу, этого просто не может быть! Они называют это Великим Западным течением, потому что оно идет на запад!

— Я знаю, сэр, — говорит первый помощник. — Я не понимаю, как это могло произойти. Но… мне кажется… кажется, что…

— Что — что?

— Что его… развернули, сэр.

— Развернули?

— Да, сэр. Перекрыли, сэр. Все Великое Западное. Оно во что-то упирается.

— Во что упирается? — в ярости спрашивает Скьелстад.

— Я наблюдал за горизонтом, сэр, но я не увидел…